Рыцарь Орлиной долины

– Да будет тебе известно, Ниллин, что этим мечом я отрубил голову Олрайму – лидеру Клана Сумрачных Гор. Да, я был там. Я видел бойню в Сумрачных Горах. Я не хотел участвовать в ней сам… Толейми-Орри не справился со своим врагом, он чуть не погиб в смертельной схватке. Отец Алайни получил серьезные ранения, но был все еще достаточно силен и ловок, он чуть не разорвал Толейми горло, и мне пришлось встать на защиту названого брата… Вот, держи. Пришло твое время вершить правосудие.

Эльф передал дочери меч и склонил голову.

– Тебя я прощаю, – Ниллин уронила оружие на пол. – Я не могу тебя не простить. Ты мой отец. Но Толейми должен заплатить.

– Моя жизнь невыразимо сложна, – точно продолжая будничный разговор, произнес Эйлинан. – Я всячески старался упростить ее. Убаюкивал совесть думами о том, что на меня, как на посредника убийства, не ложится и малой толики того груза вины, что тянет к земле заказчика или исполнителя. Я выпускал из вида хорошие душевные свойства тех, кого лишали жизни мои воины, и не считал, скольких детей они оставили сиротами. Казалось, жить как я, легко и просто. Думал, я ни в чем не виноват. Не я же подстрекал к убийству.

Знакомство с Алайни пробудило мою совесть. Юный дикарь стал для меня живым укором. Я вдруг почувствовал себя его отцом. Но, видно, я плохой отец. Не сумел достойным образом воспитать тебя, Ниллин, и упустил Алайни.

– Ты еще можешь его вернуть, – девушка крепко сжала ладони отца.

– Алайни навсегда потерян для нас и вообще для жизни. Ты поймешь это. Позже поймешь… Вот почему я прошу тебя забыть о нем сейчас, – Эйлинан поднял меч и поднялся сам. – Подумай в ночной тиши. Не обо мне, а о себе. Какую жизнь ты хочешь вспоминать на склоне лет?

Он вышел, оставив дочь в звенящей тишине.

Глава 9. Честный рыцарь

Алайни

“Охотиться на живую добычу и не спать на деревьях…

Алайни при всем желании не смог бы заснуть на шершавой ветке ощетинившегося острой корой дерева веметема, по его ветвям удобно лазать, но их трудно приспособить для сна, даже если застелить одну из них мягкой периной.

Длинные ветви веметема извивались как пружины, то резко устремляясь ввысь, то склоняясь к земле по мере роста. Издали такое дерево, хорошо растущее на просторе, казалось творением безумного скульптора, позабывшего законы симметрии. Кривые растопыренные “щупальца”, покрытые мелкой листвой, переплетались, врастая друг в друга, и распластывали низко над травяным ковром свои ловчие сети. Запутавшемуся в них зверю невозможно было выбраться, не повредив шкуры.

В южных лесах Маитимэнна веметемов росло так много, что они могли бы послужить отличными помощниками на охоте для вампира, способными задержать ускользающую дичь и облегчить ее поиск кровавым следом. Если бы Алайни решился отправиться в лес, то до утра поймал бы одного из “неуловимых” прибрежных козлов. Если бы он прислушался к стягивающему внутренности зову голода. Но вместо того, чтобы пополнить запас иссякающих сил, Алайни сидел как приклеенный к колючей кривой ветке, не сводя глаз с недопустимо близкой, но по-прежнему недосягаемой самой желанной своей добычи.

Толейми-Орри спал в объятиях любимой женщины на широкой лавке под крышей открытой всем ветрам деревянной беседки. Развевающиеся рыжие кудри Русланы щекотали его плечи, но вампир не просыпался. Уверенность в несокрушимости магической защиты притупила его природную чуткость.

Алайни мало что смыслил в магии. Точнее, почти ничего. Он в руках не держал колдовских книг. Зачем изучать неподвластное тебе искусство?

Пугающая неизвестность в который раз удерживала юношу от нападения. Что может сделать с ним Руслана, или как подействует на него магическая защита Толейми? Превратит в мышь или испепелит?

Алайни оскалился от бессильной досады. Скоро он уедет в столицу Маитимэнна, и снова гибель его семьи останется неотмщенной? Нельзя позволить Толейми благополучно дожить до мирной кончины от старости или погибнуть в славном бою! Но разве не обладающий магической силой вампир может противостоять колдовским чарам?

“Охотишься, Горец? – тихо прозвучал мысленный голос Ягуара. – Спускайся и подойди ко мне”.

Ни на миг не задумываясь, Алайни повиновался. Жалея о том, что не рискнул проверить действие магии Русланы на своей шкуре, он пришел на властный зов сородича. Возможно, все-таки успел бы он добраться до горла Толейми, прежде чем превратился в мышь или рассыпался пеплом.

Чутье подсказало, что Ягуара нужно искать у реки, в любимом человеческом месте для рыбалки. Алайни вышел на изъеденный черными язвами костров берег широкой реки, осмотрел кроны деревьев, прислушался к листвяному шуршанию в кустах. Присев на корточки, понюхал утоптанную траву и горсть черных остывших угольков. Следов не обнаружил.

Положившись на то, что старший сородич найдет его сам, Алайни подошел к низкому обрыву и посмотрел на свое отражение.

Все тот же облезлый заморыш, которого много раз он видел у водопоя в горах, взглянул на него. Чуть менее костлявый, одетый на человеческий манер, причесанный, но далеко не принц Сумрачных Гор.