Рыцарь прерий

Она снова покачала головой, жалея, что перед ней нет зеркала, чтобы увидеть в нем свой собственный благоразумный жест и справиться со своей дуростью. Она не могла поступить иначе, не уничтожив то существо, в которое она себя превратила, – вдову Уолберн… И поэтому она вместо этого уничтожила Джеффри д'Арбанвиля. Раны, которые нанесла ему Джульетта, не оставят после себя видимых постороннему глазу шрамов.

– Извини, Джеффри, – прошептала она.

Он обернулся к ней: обычное движение, которое мог бы сделать любой мужчина. Но при виде мускулов, заигравших на его шее и плечах, у нее загорелась кровь. Джеффри всего на секунду встретился с ней взглядом – и тут же снова отвернулся, так сильно дернув подпругу, что лошадь протестующе фыркнула.

Похоже, он был намерен истолковать ее извинение неправильно.

– Обойдусь без рубашки. Сейчас не слишком холодно, а тебе она нужнее.

– Я прошу прощения не за то, что отняла у тебя рубашку.

Он пожал плечами, словно слова Джульетты мало его интересовали.

– Как угодно…

Джеффри замолчал, а в голове Джульетты тихий голосок добавил отброшенное им любезное обращение «миледи».

– Мы можем заехать в дом на окраине, чтобы ты починила платье, прежде чем въедешь в поселок. Тебе не захочется, чтобы миссис Эббот написала о твоих злоключениях своему сыну Герману из Военной службы инженеров-топографов.

Над неумеренной гордостью миссис Эббот все подшучивали, так что Джульетта обнадеженно подумала, что слова Джеффри говорят о том, что он немного смягчается. Но быстро взглянув на его стиснутые челюсти и бесстрастное лицо, она убедилась, что он говорил абсолютно серьезно. Ей с большим трудом удалось спокойно ответить на его слова.

– У нас на пути дом Уилкоксов, но заезжать туда вряд ли следует. Однако я хочу…

Джеффри снова прервал ее извинения.

– Ты опасаешься, что тот злобный невежа может обвинить меня в том, что это я разорвал твою одежду?

– Нет, я имела в виду…

Но готовое вырваться на свободу опрометчивое признание замерло у нее на губах, когда он стремительно повернулся к ней.

Ее нежный, дразнящий, чувственный Джеффри прошлой ночи исчез, а вместо него перед ней оказался суроволицый незнакомец с холодным взглядом, мерившим ее так, словно она была его самым страшным врагом. Джульетта невольно отшатнулась от него: ее оттолкнула излучаемая им сила, казавшаяся физически ощутимой, словно он орудовал кнутом, расчищая перед собой дорогу.

Или словно на нем был боевой доспех, скрывший его внутри; Джеффри как бы преграждал Джульетте путь в его собственный мир.

– Мне невыносимо, что вы пытаетесь тешить мою гордость. Я просил бы вас забыть о том бреде, который вы слышали от меня в последние дни… мисс Джей.

Протестующий крик застрял у нее в горле и прозвучал только в ее мыслях.

«Джульетта!» – горевала она, томясь по звукам его голоса, так певуче произносившего ее имя. – «Миледи».

Он называл ее миледи, своей любимой… Бред, о котором он попросил ее позабыть. Вдова Уолберн могла бы увидеть в этом доказательство того, что ему нельзя верить – ни в чем. А Джульетта могла горевать, зная, что причинила Джеффри боль и что он ответил на удар, нанесенный его сердцу и его гордости.

Нет. Она ведь не просила о том, чтобы он называл ее ласковыми именами. Когда Джеффри отверг ее извинения, ей стало проще собрать остатки своей добропорядочности. Она расправила плечи, принимая на себя этот груз.

– Ну, я рада, что вы наконец начали называть меня «мисс Джей»: я предпочитаю именно это обращение. – Она сложила губы в неискреннюю улыбку. – Поскольку мы теперь будем соседями, я бы хотела, чтобы вы и дальше звали меня именно так.

Его губы чуть изогнулись в невеселой улыбке.

– Можете не беспокоиться. Мне нетрудно будет это запомнить, мисс Джей. Я здесь надолго не задержусь, чтобы называть вас как-то иначе. А теперь я провожу вас до дома Уилкоксов.

Ребекке пришлось напрячь слух, чтобы разобрать, что ей шепчет Алма: Робби трещал не переставая, обращаясь к их молчаливому гостю.

– Что вы сказали?

– Я сказала, что если у нас вдруг выйдут все спички, то можно будет просто взять у мисс Джей взаймы Джеффри и подвести его к очагу.

– О чем это вы говорите? – изумилась Ребекка, но невольно бросила взгляд на обнаженного по пояс Джеффри с мрачно горящим взглядом.

– Он так из-за чего-то разозлился, что того и гляди начнет изрыгать пламя! – захихикала Алма. – Готова спорить, что кожа у него сейчас – как раскаленный утюг!

– Пшшш! – Она помолчала. – Но, конечно, девушка почувствовала бы жар, даже если бы он не был так расстроен.

– Алма!

Благопристойная замужняя дама должна подавать пример легкомысленной девице, так что Ребекка сжала губы, стараясь не рассмеяться, чего ей очень хотелось. Но… Джозайя наверняка видел, как мисс Джей и этот тип заехали на двор, так что, наверное, он уже сейчас мчится домой с поля. Если она хочет как следует рассмотреть этого нового приезжего, этого странного актера, чьи рассказы так заворожили ее Робби, то ей надо сделать это прямо сейчас.