Рыцарь прерий

– Позволь мне договорить. Пожалуйста! – Он судорожно вздохнул. – Ничто на свете не заставит меня думать иначе. Так что сейчас я хочу сказать вот что: может, нам на время и удалось избавиться от этого демона. Но он вернется, Бекки, он вернется. Я этого не захочу, но мне что-нибудь покажется или ты невзначай скажешь что-то – и на меня снова нападет ревность. Я опять причиню тебе боль и не смогу остановиться. Я в этом уверен.

В глазах у нее блестели слезы. Может, и у него тоже, потому что она нежно прикоснулась к его щеке пальцем и палец оказался влажным.

– И у тебя не всегда окажется под рукой специальная сеть, чтобы удержать меня, пока демон ревности убегает.

– Но у меня будет вот что! – Ребекка обхватила руками плечи мужа и прижалась щекой к его щеке. – Может, когда этот противный демон снова заявится, я просто уцеплюсь за тебя и буду надеяться, что ты останешься здесь, со мной.

– Ты… ты согласилась бы терпеть все мои глупости?

– Пока ты будешь хоть иногда признаваться, что это действительно глупости, и не станешь жаловаться, когда я буду нахальничать, если ты это заслужишь.

Из его горла вырвался странный звук. Джозайя даже не сразу понял, что это был смех: так он отвык от выражения радости. Прошло столько времени с тех пор, как он делал то, что доставляет удовольствие простым людям! Надо постараться делать именно это – в те минуты, когда не демон, а он сам будет хозяином своих чувств. Джозайя решил попробовать прямо сейчас.

– Хочешь пойти на праздник заполнения рва, Бекки? Клянусь, что сегодня я даже мог бы попробовать быть вежливым с этим Джеффри.

Ребекка отстранилась от него, оставив после себя чувство пустоты и острое желание притянуть ее обратно. Однако она тут же кинула на его поджарое тело такой взгляд, что стало легче выносить вновь возникшее между ними расстояние.

– Знаешь, Джозайя, я как раз подумала, что нашего мальчика сегодня ночью не будет дома.

– Мы прямо сейчас его приведем, если ты этого хочешь, – проговорил он, несмотря на то что во рту у него вдруг пересохло.

– О, я, конечно же, хочу, чтобы Робби вернулся, но он будет страшно недоволен, если мы придем за ним сейчас. Робби сказал мне, что мужчины всю ночь после турнира будут заняты какой-то церемонией.

– Весь город будет всю ночь у Джеффри?

– Угу.

– Я никогда не любил быть в толпе.

– Может, именно поэтому мы все так мучаемся, когда в тебе свирепствует демон.

Если бы кто-нибудь их сейчас услышал, то он решил бы, что они поддразнивают друг друга. Джозайя всмотрелся в серьезное лицо жены, и хотя годы не сблизили их, он почувствовал страх за ее храбрыми уверениями. Джозайя сел и сжал ее пальцы так тепло и крепко, что ее и его руки перестали дрожать.

– Я постараюсь сдерживать его… постараюсь сдерживаться, Бекки.

– Это уже начало. – Ребекка улыбнулась и, высвободив одну руку, нежно провела большим пальцем по его губам. – Но начни себя сдерживать завтра, муж. Кажется, сегодня я хотела бы узнать твою необузданность.

Джеффри наблюдал за тем, как веселящиеся горожане радостно приветствуют запоздалое появление Джульетты. Усталые мальчишки выпрямляли спины и поднимали копья – неумело, но с яростной гордостью. Запыленные мужчины указывали на только что законченную крепость из дерна и, несмотря на усталость, сверкали белозубыми улыбками, преисполняясь гордости за дело своих рук. Женщины суетились и совали под нос Джульетте лакомые кусочки приготовленного ими угощения, ища ее одобрения. Джульетта проходила между ними и улыбалась. Кивая, она любезно принимала все свидетельства уважения и все подношения, демонстрируя благородное достоинство, которому могла бы позавидовать любая высокорожденная дама.

И тут к Джеффри пришло осознание происходящего, настолько внезапное, что он пошатнулся, словно это рукоять меча Дрого Фицболдрика опустилась, чтобы вбить в его тупую башку хоть немного смысла. Джульетта Уолберн была дамой-покровительницей этого городка! Жизненная сила населения была неразрывно связана с ее духом, его существование отражало ее собственную отвагу и несгибаемую решимость. Если он осуществит свое желание и увезет ее отсюда, то это будет все равно что вырвать сердце из Брода Уолберна – при условии, что сама Джульетта переживет такую ампутацию.

Возможно, все действительно началось с того, что она твердо держала слово, данное мечущемуся в предсмертном бреду мужу. Но это ее упрямая гордость одержала победу, помогая городку пережить все тяжелые времена, о которых Джеффри уже был наслышан, это ее постоянный оптимизм помог всем пережить моры и невзгоды, которых не вынесли бы и библейские народы. Глядя, как она идет между горожанами, рыцарь невольно усомнился в том, что давно умерший муж Джульетты справился бы с задачей лучше, чем она. Ей удалось вдохновить эту разношерстную компанию нищих поселенцев на то, чтобы создать в полной трудностей глуши процветающий город.

Джульетта повторяла Джеффри много раз, что довольна своей жизнью.