Рыцарь пустыни. Халид ибн ал-Валйд. Крушение империй

Интересно подумать о том, что было бы, если бы Халид остался командовать мусульманской армией в Сирии и был послан на завоевание Византийской империи. Поскольку Халид не проиграл ни одного сражения, не приходится сомневаться в том, что он завоевал бы всю Малую Азию и вышел к Черному морю и Босфору. Однако этому не суждено было произойти. К концу 17 г. хиджры путь Халида завершился. После этого на сцену истории вышли другие актеры.

*  *  *

В 641 г. умер 'Ийад ибн Ганам. Также в этом году не стало муэдзина Билала и римского императора Ираклия, побежденного врага Халида. На следующий год настал черед Халида.

В 642 г. (21 г. хиджры) 58-летний Халид заболел. Мы не знаем, какова была природа этой болезни, но она была длительной и подорвала его силы. Как это бывает с энергичными, деятельными людьми, внезапно обреченными на бездействие, здоровье и силы Халида стремительно убывали. Эта последняя болезнь оказалась слишком сильным испытанием для него, и постель больного стала смертным одром. Халид лежал в постели, сердясь и негодуя на судьбу, которая лишила его возможности принять славную, героическую смерть на поле брани. Зная, что жить ему осталось недолго, он страдал оттого, что ему приходится ждать прихода смерти в постели.

За несколько дней до кончины Халида его навестил старый друг, который сел у его постели. Халид сбросил одеяло со своей правой ноги и сказал гостю: «Можешь найти на ней участок хотя бы размером с ладонь, на котором не было бы шрамов от ранений мечом, стрелой или копьем?»

Друг осмотрел ногу Халида и признался, что не может. Халид сбросил одеяло с левой ноги и повторил свой вопрос. И вновь друг согласился, что на ней нет даже маленького, размером с ладонь, участка, не покрытого шрамами.

Халид показал ему правую, а потом и левую руку, и аналогичный осмотр дал те же результаты. Затем он обнажил свою прежде могучую грудь, ныне такую ослабевшую, и перед его другом предстало такое зрелище, что он поразился тому, что человек, получивший такое число ранений, остался жив. Друг вновь признал, что он не может найти ни единого участка, не покрытого шрамами.

Халид был удовлетворен.

— Видишь? — настойчиво продолжал он. — Я искал мученической смерти в сотнях сражений. Почему я не погиб в бою?

— Ты не мог погибнуть в бою, — ответил его друг.

— Почему?

— Пойми же, о Халид, — объяснил ему друг, — что, назвав тебя Мечом Аллаха, Посланник Аллаха, да пребудет на нем благословение Аллаха и мир, предопределил, что тебе не суждено умереть в бою. Если бы тебя убил кто-то из неверных, это означало бы, что Меч Аллаха оказался сломанным врагом Аллаха, а этого не могло произойти.

Халид не ответил, и через несколько минут друг ушел. Умом Халид понимал логику слов своего гостя, но его сердце по-прежнему жаждало славной смерти в бою. Почему, о почему он не мог принять мученическую смерть на пути Аллаха!

На день кончины Халида его имущество состояло лишь из его доспехов и оружия, коня и одного раба — верного Хамама. В последний день своей жизни он одиноко лежал в своей постели, а погруженный в тихую печаль Хамам сидел рядом со своим прославленным хозяином. Когда сгустились сумерки, Халид произнес свои последние слова, вложив в них всю свою душевную боль:

«Я умираю, как умирает верблюд. Я умираю в постели, постыдной смертью. Глаза трусов не закрываются во сне».[315 Ибн Кугайба: с. 267.]

Так умер Халид, сын ал-Валйда, Меч Аллаха.

Да будет Аллах им доволен!

*  *  *

Новость о смерти Халида взбудоражила всю Медину. Женщины выбежали на улицы и, предводительствуемые женщинами из бану махзум, рыдали и колотили себя в грудь. 'Умар уже выслушал печальную весть, а теперь он слышал звуки рыданий. Он был страшно рассержен. Став халифом, он в первый же день своего правления запретил оплакивать умерших мусульман. И позиция 'Умара не была лишена логики. С какой стати оплакивать тех, кто отправился в рай?., в благодатную обитель, обещанную правоверным Господом! 'Умар следил за выполнением этого приказа, порой прибегая к плетке.[316 Ат-Табари: т. 3, с. 614.]

А теперь 'Умар слышал звуки плача. Он поднялся с пола, на котором сидел у себя в комнате, схватил плетку и направился к двери. Он не допустит ослушания, нужно немедленно прекратить этот вой! 'Умар подошел к двери, но остановился. Несколько минут он в безмолвии простоял у порога, пытаясь разобраться в собственных мыслях. В конце концов, речь идет о смерти необыкновенного человека: люди оплакивают Халида ибн ал-Валйда. Затем до него донеслись горестные стенания из соседнего дома — там смерть воина оплакивала его собственная дочь Хафиза, вдова Святого Пророка.[317 Йа'куби: Та'рйх: т. 2, с. 157.]

'Умар отошел от двери. Он повесил плетку на место и вновь сел. В этом случае он решил сделать исключение. «Пусть женщины бану махзум говорят об Абу Сулаймане все, что хотят, ибо они не лгут, — сказал халиф. — Те, кто плачет, оплакивают такого человека, как Абу Сулайман».[318 Исфахани: т. 19, с. 89.]