Рыцарь с железным клювом

И Володе понравилась прямота неломающегося Димы. А что? Есть настроение - хожу и смотрю, а пропало - чего притворяться! Весь Эрмитаж зараз не обойдешь!

ГЛАВА 4

ХОЧЕШЬ К ИВАНУ ПЕТРОВИЧУ В ГОСТИ?

Володя был доволен, страшно доволен! Такой интересной экскурсии не устраивала для Володи даже мама, знавшая и любившая Эрмитаж. Мальчик смотрел на своего старшего товарища буквально с восторгом, восхищался им, когда тот в гардеробе дал работнице вешалки на чай и отказался от благодарностей, глядя на то, как одевался мужчина, небрежно заматывая вокруг шеи свой коралловый шарф, с небрежным изяществом надевая на голову "Шерлока Холмса". Все в этом молодом красавце - а Дима был по-настоящему красив, и хромота, виновником которой был Володя, придавала ему пущую элегантность - мальчику хотелось копировать, делать своим.

Они уселись в том же скверике, у фонтана, и Дима долго молчал, покуривая сигаретку, потом неожиданно сказал:

- Я, признаться, не помню, чтобы из Эрмитажа когда-нибудь похищалась картина. Может быть, ты помнишь?

Сердце Володи тревожно забилось, но он ответил не дрогнувшим голосом:

- И я ничего не слышал о таком...

И снова молчание. И опять заговорил Дима, но чужим, ледяным голосом:

- Знаешь, есть люди, которые хотели бы стать обладателями одной эрмитажной картиночки. Такая, знаешь, оригинальная прихоть. Втемяшится же порой в голову - не выбьешь...

И опять замолчал. Молчал и Володя.

- И тем, кто помог бы им в этом, люди эти заплатили бы по-королевски...

Володя все сразу понял, и больше не было сил молчать, поэтому, еле шевеля сухими губами, он заговорил:

- Конечно, ты меня для того и позвал, я же сразу догадался! Хочешь, чтобы я в Эрмитаж полез картину красть? Ну так поищи другого дурака или сам пойди! Ты парень ловкий, с шестого этажа на веревке спустишься, вот и прогуляйся! А меня на это дело подставлять не надо!

Володя, говоривший все быстрее, все уверенней, сказав последнее слово, поднялся и зашагал прочь, но его остановил не то чтобы окрик, а просто зов, и не интонация его, а, скорее, содержание:

- Матери своей лишишься! Остановись!

И Володя на самом деле встал как вкопанный, точно его ступни надежно приклеились к земле. А потом тяжело, неуклюже повернулся и побрел к Диме, смотревшему на мальчика с полуулыбкой уверенного в своей власти чародея, а ещё с сожалением: "Зачем дергаться, дескать? Все равно далеко не уйдешь".

Когда Володя, стараясь не смотреть на Диму, сел возле него, тот миролюбиво начал:

- Ну для чего все эти сцены? Неужели ты не понимаешь, не чувствуешь, что нас с тобой связала высшая сила и никуда ты от меня не уйдешь. Мы с тобой из одного горна, из одного тигелька - точно пули одного калибра. Только ты ещё по молодости себя плохо знаешь, но... узнаешь.

Дима помолчал, давая Володе возможность переварить эти веские, многозначительные фразы, и продолжил ещё более дружеским, располагающим к себе тоном:

- Дорогой мой, я совершенно не хочу прибегать к угрозам - это грубо и не годится для друзей, для равных, хоть у меня и есть повод сердиться на тебя. Моя хромота тому доказательством... Ну да хватит кругами ходить говорю с тобой прямо и открыто. Слушай... - И Володя весь точно сжался, как пружина, ожидая услышать приговор своей порядочности. - Так вот, я от тебя жду помощи, потому что мне страшно понадобился один... экспонат, хранящийся в Эрмитаже. Если ты исполнишь все, как надо, то ты получишь десять тысяч американских долларов. - И тут хладнокровие будто покинуло Диму, и он, повернувшись к Володе, с каким-то болезненным восторгом в лице, взахлеб, воскликнул: - Да ты знаешь, какое это богатство? Это же полтора миллиона.

Эта цифра на самом деле заставила Володино сердце забиться так быстро, что тут же вспотели руки и запылали щеки, хотя на улице было прохладно и лежал снег. А Дима продолжал, и каждый его довод достигал цели, словно душа Володи и не пряталась где-то в глубине тела мальчика, а сидела рядом с ним, и можно было мять и кромсать её, мастеря из неё что-то свое, чужое для Володи и уродливое:

- Теперь дальше... Получив свои полтора миллиона, или валютой, как вам заблагорассудится, ты тут же передашь их своему несчастному папочке. И будь уверен, твоя дорогая мамочка вернется домой буквально через пару дней и жизнь в вашей скромной квартирке потечет, как прежде, - с тихими и нехитрыми житейскими радостями. Твой сыновний долг будет исполнен. Разве ради этого не стоит потрудиться?

Да, Володю откровенно покупали, и мальчик понимал, что выполнение "сыновьего долга", на которое напирал Дима, было всего лишь стремлением хоть чуточку оправдать всю грубость сделки. Но ведь Володю покупали за очень хорошие деньги, и эти "баксы" на самом деле могли помочь и ему, и папе, и, действительно, уже одно то, что мама возвратится, а папа перестанет пить, заставило мальчика помедлить со вторичным отказом.

- А что нужно будет... вынести из Эрмитажа? - спросил он, хотя это и не являлось для Володи очень важным.