Рыцарь с железным клювом

- Ну, хотите, я сейчас вам покажу, что у меня под курткой? Хотите?! И он было даже с треском расстегнул верхнюю кнопку куртки.

Расчет был верен - женщина замахала руками, словно ей пообещали показать черта, и сказала:

- Не надо, не надо! Проходи! Если остановят наверху, скажи, что Вероника Антоновна пустила. Но спеши! Скоро закрывают!

- Да, да, я спешу, спасибо! - рванул вперед на самом деле спешащий Володя, дорогой между тем сожалея о том, что позволил хорошенько себя запомнить, и, если хватятся настоящего "Иеронима", то обязательно вся эта сценка с мальчиком, не снявшим куртки, будет рассмотрена с большим вниманием.

"Да и черт с ними! - подумал он наконец. - Не найдут они меня! А скорей всего так и будет в Эрмитаже поддельный "Иероним" пылиться!"

Посматривая на часы, Володя сбавлял шаг. Он шел по залам музея, держа направление в сторону "итальянцев", и шел, не обращаясь ни к кому, потому что Дима заставил мальчика выучить план залов наизусть. Иногда он делал вид, что рассматривает какую-либо картину или скульптуру, чтобы не привлекать к себе случайного внимания смотрительниц. Наконец он приблизился к залу Леонардо, и здесь Володя невольно остановился перед "Мадонной Литта". Мягкие пастельные тона небольшой картины, плавный абрис рисунка, добрая, едва заметная улыбка женщины приковали внимание мальчика в который раз - он очень любил эту картину, от которой веяло буквально человеческим теплом. Володя хотел задержаться здесь, постоять, но мысль о неуместности этого именно сейчас, перед таким делом, заставила мальчика вздрогнуть.

С лицом, передернутым гримасой муки, он повернулся, чтобы войти в зал с "Иеронимом", и тут его взгляд столкнулся со взглядом какого-то бородатого мужчины в очках с затемненными стеклами. Мужчина этот тихонько кивнул Володе и первым вошел в нужный Володе зал.

"Да это же Дима! - подумал Володя, узнавший бородача скорее по телосложению, чем по чертам лица. - Как он умеет... изменяться". И тут же Володю поразила одна странная мысль, больно укусившая его: "А может, это и не человек вовсе, а черт?!" Но некогда было обдумывать эту странную мысль Володя машинально прошел в зал, где висел "Святой Иероним" флорентийца Сандро Боттичелли - тощий старичок, склонивший колени перед какой-то толстой книгой.

В зале, кроме Димы, рассеянно смотревшего на полотна, была ещё одна пара - юноша и девушка, которым, казалось Володе, было безразлично все, что висело на стенах, потому что парень, обнявший девушку за талию, наклонялся к своей подруге и что-то нашептывал ей на ушко, а та тихонько хохотала. Так они и шли вдоль стен, увлеченные друг другом.

Володя посмотрел назад, в зал Леонардо, - оттуда тоже никто не собирался идти по направлению к нему, по крайней мере в течение двух минут. Странно, но сердце Володи стучало ровно, почти спокойно, голова работала предельно ясно, и каждое его движение было верным и обдуманным. В зале, небольшом, квадратном, на самом деле не было смотрительницы - старушка сидела в соседнем, и мальчик ждал лишь одного: когда уйдут влюбленные и когда Дима начнет свой разговор со служительницей.

И вот парень с девушкой ушли, Дима вслед за ними перешел в соседний зал, а Володя шаг за шагом стал приближаться к камину. Тут раздался громкий Димин голос, нарочно искаженный им. Дима говорил картаво, с каким-то восточным акцентом, довольно, впрочем, противным голосом:

- Сударыня, я прошу вас объяснить мне, как отсюда лючше всего и быстрее, да, быстрее идти на выход, к гардероб. Прошу вас показать, я тут плохо знать...

Володя краем глаза видел, как старушка, с трудом поднявшаяся со стула, указывая рукой в сторону анфилады, стала объяснять "иностранцу", как побыстрее отыскать выход. Но тот оказался удивительно тупым, долго переспрашивал, не понимая "очень хорошо" русский язык. Володя догадался: бабка надежно отвлечена и надо действовать.

Ему, худенькому, юркому, пролезть в камин оказалось делом столь простым, что Володя успел даже удивиться - как это ему так ловко удалось! Но вот занять удобную позу уже в камине, устроиться там, было куда сложнее. Да, на самом деле здесь проходили две трубы, но к верхней части заложенного камина, к его "потолку", они приближались так близко, что зацепиться за эти трубы ногами и руками, лечь на них, даже для тренированного Володи было непросто. А ведь он боялся шуметь - его возня могла привлечь внимание! Наконец Володя, выворачивая ступни ног и втискивая локти все дальше и дальше в промежуток между трубами и "потолком" камина, кое-как устроился, а из соседнего зала все неслось:

- О, теперь, я полагаю, мне получится найти выход! Большой спасибо! Жаль, что я не имел с собой сувенир - я бы подарить его вам! Ви очень, очень мне помогаль!

- Ну что вы! Ничего не надо, - говорила уставшая от общения с тупицей-иностранцем старушка. - Спешите, музей закрывается, всего вам доброго!