Рыцарь Семи Королевств (сборник)

– Нет, просто встретил их на дороге. – От запаха, струящегося из окон, у Дунка потекли слюнки. – Мы бы отведали того, что у вас там жарится, если не слишком дорого.

– Дикий вепрь, – доложила хозяйка. – С перцем, луком, грибами и репкой.

– Мы и без репки обойдемся. Нам бы по ломтю жаркого да по кружке вашего эля – сколько возьмете? А переночуем мы на конюшне, с вашего позволения.

Тут он дал маху.

– Конюшня для лошадей. Ты, конечно, тоже здоров что твой конь, однако ног у тебя две, не четыре. Не нанималась я кормить все Семь Королевств. Жаркое у меня для гостей и эль тоже. А ну как недостанет чего, что лорды скажут? Вон, в озере рыбы полно, и бродяги вроде вас стоят лагерем у пеньков, межевые будто бы рыцари. – Тон женщины ясно давал понять, что их рыцарство вызывает у нее большие сомнения. – Глядишь, примут вас и едой поделятся, только не мое это дело. Проваливай, – она махнула на Дунка метлой, – некогда мне с тобой. – Дверь за ней захлопнулась, и Дунк не успел спросить, где же ему найти упомянутые пеньки.

– Там не свинью жарят, сир? – Эг сидел на краю колоды, с ногами в воде, и обмахивался шляпой.

– Вепря. Но кому он нужен, когда есть вкусная солонинка?

– Можно, я лучше сапоги свои съем? А новые сошью из солонины, она попрочнее будет.

– Нельзя, – сказал Дунк, сдерживая усмешку. – Еще слово, и я тебя кулаком попотчую. – Он снял с мула свой шлем и кинул оруженосцу. – Достань из колодца воды и размочи солонину. – В сухом виде она могла стоить человеку нескольких зубов. – Из поилки не бери, ты в ней ноги мочил.

– Мои ноги только вкус бы улучшили, – хмыкнул Эг, однако повиновался.

Межевых рыцарей они нашли без труда: углядели на берегу их костер и пошли на свет, ведя в поводу животных. Шлем Дунка, который Эг нес под мышкой, хлюпал на каждом шагу. От солнца осталась только чуть заметная красная полоса на западе. Вскоре деревья расступились, и путники вошли в бывший чардревник, заповедную рощу Детей Леса, от которой ныне остались только пни да белые корни.

У костра, передавая друг другу винный мех, сидели на корточках двое мужчин. Их кони паслись неподалеку, оружие и доспехи были сложены аккуратно. Еще один, намного моложе своих спутников, прислонился спиной к каштану.

– Вечер вам добрый, сиры, – окликнул еще издали Дунк: вооруженных людей врасплох лучше не заставать. – Меня зовут сир Дункан Высокий, а парнишку – Эг. Можно нам подсесть к вашему костерку?

– Здравствуйте, сир Дункан, – сказал, поднявшись навстречу, человек средних лет с рыжими бакенбардами. – И впрямь высокий… будем рады и вам, и парнишке вашему, только что у него за имя такое – Эг?

– Уменьшительное, сир. – Эг благоразумно умолчал о полном своем имени – Эйегон.

– Вот оно как. А с головой что?

Скажи, что вши завелись, мысленно воззвал Дунк. Они часто этим отговаривались, но иногда Эг нес что-нибудь несусветное.

– Я дал обет брить ее, сир. Пока рыцарские шпоры не получу.

– Достойный обет. Я сир Кайл, Вересковый Кот. Под каштаном сидит сир Глендон… э-э… Болл, а рядом со мной добрый сир Мейнард Пламм.

– Пламм, – насторожил уши Эг. – Вы не родственник лорда Визериса, сир?

– Дальний, – ответил высокий сутулый рыцарь с длинными белесыми волосами, – хотя сомневаюсь, что его милость признает это родство. Он, скажем так, из сладких Пламмов[7], а я из кислых. – Плащ сира Мейнарда, неровно выкрашенный в сливовый цвет, по краям сильно пообтрепался. В пряжку, скреплявшую его на плече, был вставлен лунный камень величиной с куриное яйцо, остальной наряд состоял из бурой шерсти и поцарапанной кожи.

– У нас солонина есть, – сказал Дунк.

– А у сира Мейнарда мешок яблок, – похвастал сир Кайл. – Добавить к этому мой маринованный лук, и пир выйдет на славу! Присаживайтесь, сир, вон сколько кругом удобных пеньков. Куковать нам тут до позднего утра: паром на озере один, всех нас он не перевезет, а лорды со свитой, конечно, поедут первыми.

Дунк с Эгом расседлали Грома, Дождинку и Мейстера. Лишь после того как животные напились, поели и были спутаны на ночь, Дунк принял предложенный сиром Мейнардом мех с вином.

– Кислое винцо лучше, чем совсем никакого, – заметил Кайл-Кот. – Вот погодите, доберемся до Белых Стен: у лорда Батервелла к северу от Бора самые вкусные вина, так говорят. Он раньше был королевским десницей, как его дед когда-то; человек он, слыхать, набожный и очень богатый.

– На коровах разбогател, – подхватил Мейнард Пламм. – Вымя бы ему в герб. У Батервеллов молоко течет в жилах, да и Фреи не лучше. В этом браке угонщики скота сочетаются со сборщиками пошлины – деньги к деньгам, стало быть. Когда восстал черный дракон, коровий лорд нарочно послал одного сына к Дейемону, а другого к Дейерону, чтобы Батервеллы в любом случае оказались на стороне победителя. Оба они полегли на Багряном Поле, а младший по весне умер, потому лорд и женится снова. Если же и эта жена ему не подарит сына, имя Батервеллов умрет вместе с ним.