Рыцарь. Том I (СИ)

Они называли это место тронным залом. Тронным залом для некоронованной королевы. Сиенна же предпочитала называть это место комнатой. И в этот судьбоносный день, в этой самой комнате, прямо пред светлыми очами лидера «Белого Клыка» собралась самая разношёрстная компания фавнов. Лидеры ячеек «Белого Клыка», их заместители, заместители заместителей… Все, даже самые занятые из её подчинённых, бросили свои дела и обязанности и в кратчайшие сроки прибыли в Менажери, дабы услышать подтверждение лично от неё. Подтверждение смерти Адама Тауруса. Сиенна не винила их. Когда она сама услышала об этом, то также отказывалась верить. Но от правды не убежать. Адам мёртв, а большая часть вейлийской ячейки уничтожена. Неслыханный разгром. И этот разгром был делом рук не вейлийских силовиков, давно растерявших былую мощь, и даже не ручных охотников местного Совета… Её фавнов перебили земляне. Наёмники, что распространились чуть ли не по всему Ремнанту несколько месяцев назад. Об этом не говорилось открыто, но слухи, особенно те, что произносят исключительно шепотом, расползаются очень быстро. Многие фавны испытывали страх по отношению к людям из другого мира. Мира вечных войн и непрекращающихся конфликтов. Мира, где в отсутствии постоянной угрозы в лице гримм, люди готовы были рвать друг-другу глотки из-за самых незначительных культурных различий. Мира, в котором не было фавнов. Последнее обстоятельство вызывало особое беспокойство. В «Белом Клыке» знали о Земле ровно столько, сколько знали и все прочие жители Ремнанта — вся информация, что они получали, была той, которую позволяли получить сами земляне, и исключительно в той интерпретации, в которой позволяли её получить ремнантские политики и СМИ. И интерпретация эта была, как правило, снисходительно-брезгливой: «не слишком высоко развитый мир, жители которого лишены праха и ауры и тратят большую часть ресурсов на бессмысленные междоусобицы из-за самых ничтожных споров» было, наиболее положительным определением, которое давали Земле. Нередко и, пожалуй, даже куда чаще звучали эпитеты «варварский», «застрявший в эпохе Великой Войны» и «ничтожный». На телевидении регулярно мелькали «эксперты», с серьёзным лицом рассказывающие о том, что всю Землю менее чем за год способна покорить всего одна группировка флота Атласа, одна стандартная команда профессиональных пользователей ауры с лёгкостью одолеет целый батальон любых из земных ВС, а «ядерное оружие, якобы обращающее всё в радиоактивный пепел — не более, чем пропагандистский миф, придуманный для создания показной непобедимости и устрашения Ремнанта». Мнение Сиенны и многих её советников, даже с учётом скепсиса, было немногим лучше. Но после произошедшего она осознала, какими слепцами были все они, недооценивая этих людей.

Ей нужна были сведения, нужен был план… Но всё это, разумеется, после того, как она, наконец, вынесет решение по поводу комментария, который от неё запрашивают журналисты, выберет замену для оставившего этот мир Адама и лично проследит за формированием новой ячейки в Вейле. Адам был кровожадным маньяком, но даже не смотря на это, пользовался бесспорным авторитетом среди своих подчинённых. И не только среди них. Сиенна оглядела своих верных телохранителей. Вопрос их «верности» терзал её уже очень и очень давно. Среди фавнов было много недовольных ею. Это были и лоялисты Гиры Белладонны, критикующие отказ от курса мирного сосуществования, и сторонники Адама и ему подобных, считающие её политику слишком мягкой и пассивной. Последних после инцидента в Вейле, впрочем, поубавилось. Сиенна вздохнула. По крайней мере, в случившемся был хоть какой-то положительный момент.

— Госпожа? — Голос вывел Сиенны из раздумий. — Госпожа Кхан?

Переведя взгляд на говорившего, Сиенна слегка удивилась. Это был Фенек Албейн. Его брат был тут же, склонившись в подобастрастном поклоне. Сиенна не была слепой, как не были её поверенные. Она прекрасно знала о том, что братья как минимум излишне симпатизировали Таурусу и его кровожадным идеям. Как максимум же, и более вероятно, активно ему содействовали. То, что они нашли в себе смелость явится пред ней, говорило о многом.

— Албейн. — Сиенна смерила обоих братьев изучающим взглядом.

— Мы с братом пришли выразить наши соболезнования. — Корсак заговорил со льстивой улыбкой, что никак не вязалась с его словами.

— Как только мы услышали о гибели стольких фавнов в Вейле, то…

Сиенна улыбнулась уголками губ. Братья ещё долго говорили, щедро вливая мёд в её уши. Но ни один из братьев даже не упомянул Адама Тауруса. И не только они. За братьями Албейн потянулись другие. Целая вереница фавнов, желающих услышать слово своего лидера. Имя Адама не прозвучало ни разу.

***

— Итак… Где Жон?