Рыцарь в зеленых доспехах

Такой, скорее, был больше позерским, чем реально рабочим. Леший не представлял, что им можно делать. Ни дрова не нарубишь толком – лезвие широкое, ни мясо не нарежешь – тупое как бревно, как и сам владелец. Кажется, таким один мужик в каком-то фильме, охотившийся на крокодилов, размахивал… Но выглядел тесак, надо было признать, поистине устрашающе.

- Пахан. Где? – последний раз спросил Алексей и тихонечко ткнул кончиком лезвия бандита в ладонь, которой тот закрывал рану.

Лысый захрипел. Из-под пальцев показалась пенистая красная субстанция. Снова тычок, уже в ребро и еще раз, в шею.

- Скажи и сдохнешь быстро. А нет, сперва веко отрежу, потом глаз вытащу. Хочешь себя со стороны увидеть?..

Мужик поджал челюсть, хотел плюнуть, но смог лишь пустить по бороде кровавую слюну. Алексей притворно вздохнул и внезапно, без предупреждения дернулся вперед, прижав здоровяка спиной к земле. Продолжая скрывать собственную боль, он грубо схвали амбала за веко, при этом, кажется, царапнув его роговицу грязным ногтем. Мужик засучил ногами, задергался, попытался скинуть снайпера, но нож, приставленный к глазу, заставил бандита затихнуть.

- Говори, падла!

Здоровяк внезапно всхлипнул. Глаз, мгновенно покрасневший от попавшей в него земли, стал мокрым. Нижняя челюсть, бывшая, казалось было, просто несокрушимой, дрогнула, и здоровяк разревелся. Запахло мочой. Алексей оскалился. Запах мочи – это запах страха. Он по-прежнему страшен для врага, а значит – не растерял практику.

- Давай, сынок, - сменив гневный голос на лилейный, попросил Алексей.

Он отпустил веко бандита, похлопал его ладонью по плечу.

- Ну, скажи. Тебе-то уже что? Ну, какая разница? Проиграл, так будь мужиком! Признай… Все равно же умрешь… Знаю, знаю, страшно… - Алексей не дал амбалу скинуть себя, сжав его грудь бедрами, едва от этого движения сам не потеряв сознание. – … но ты поверь. Я сделаю все быстро, без боли. А так… ты еще часа два будешь задыхаться… Хотя нет, не будешь… - снайпер посмотрел на поднявшегося побитого мужика, который со слезами на глазах обнимал поруганную женщину. – Я тебя ему оставлю, а он за нее с тобой перед смертью такое сделает… Ну, так что? – Орлов снова потянулся пальцами к веку.

- Скажу, скажу, - сдался наконец-то здоровяк. – В банке!..

- В каком?Давай быстрее! Я-то добрый, а вот тот дядя злой… Он уже поднимается…

- В центральном! – выдохнул бандит, вновь разревевшись.

К запаху мочи примешался запах испражнений.

- В центральном! Что в парке на Липецкой… Все там! И Кабан, и зам его, и бригадиры-ы-ы-ы-ы…

- Точно? – Алексей снова склонил голову, сделал взгляд недоверчивым, хотя знал, что мужик не врет.

- Да! Там они…

- Ладно, верю…

Алексей встал, отер руки, поморщился. Теперь, когда цель достигнута, когда он выиграл братка по всем статьям, можно было и расслабиться. Здоровяк всхлипнул, поморщился, стянул рубашку в кулак на груди. Конечно! Леший же не зря сверху сел, позволил легкому сжаться. Теперь вот он встал, и ребра, подобно гармошке, – распрямились. Воздух ворвался в спадшее легкое, а это больно. Это пи-и-и-исец как, мать его, больно! Лысый закхекал, вытаращился на снайпера умоляюще.

- На, - протянул тот тесак подошедшему избитому мужику рукояткой вперед. – Он твой…

То, что было дальше, он смотреть не стал. Браток сипел долго, стуча ногами по земле, пока мужик мстил за женщину и за себя, а может и еще за кого-то. За то время, что здоровяк держался, а нужно отдать ему честь, силы в теле и духе было еще много, что в данной ситуации играло лишь ему в минус, Леший смог доковылять до машины, открыть и наспех осмотреть джип изнутри.

Его начало морозить. Срочно нужны были лекарства и еда. А еще отдых! Часиков хотя бы тысячу… А лучше две! Он потерял много крови и если в ближайшее время чем-то себя не подбодрит, то вскоре просто потеряет сознание и обратно уже не очнется. Норд крутился рядом. Он чувствовал слабость хозяина и потому с тревогой наворачивал вокруг него круги, обтираясь боками.

Наконец-то здоровяк затих. Из-за машины донеслись всхлипы. Понятно. Откат накрыл кого-то из двоих. Скорее всего, бабу. Ну, ниче! Главное – живы, а остальное заживет.

Отыскав в салоне бутылку с водой, Алексей едва смог открутить крышку трясущимися руками. Состояние ухудшалось на глазах. Стало трудно дышать, тело уже не знобило – трясло, в суставах ломота, в голове звон. Очень не хорошие признаки, еще и… он едва успел наклониться, и его тут же вырвало. Голова загудела, словно в нее ударил боксер.

Отблевавшись, Алексей вытер лицо. Дрожь отступала, стук крови в голове затихал. Приступ прошел. Допив воду, прополоскав рот, он упал на сиденье и позволил телу немного отдохнуть. Буквально минуту, но ему этого хватило.

- Спасибо, - раздался мужской голос над головой.