Рыцарь зимы

И там были дороги, устланные осколками алмазов, и пыль из истолченных рубинов обволакивала ноги. Кто-то из небожителей взял чистый солнечный свет и согнул лучи в арки, создав из них величественный свод над тропами. Башни из сверкающего хрусталя возвышались над нашими головами, и янтарные порталы вели в комнаты, открытые нежному воздуху небес. В них сидели алхимики и волшебники, склонившись над книгами и пергаментами, находя ответы на главные вопросы, которые им мучительно хотелось отыскать еще на земле, – как превращать неблагородные металлы в золото и обрести вечную жизнь. Но эти секреты для них открылись слишком поздно, и они в отчаянии били себя в грудь и по голове, топая ногами. Почему, спросишь ты? Потому что они понимали, как близко подошли к разгадке, когда еще находились в мире смертных.

Я бы с радостью остался в раю, Эндрю, если бы не оступился, пытаясь взобраться на облака. Ходить по ним сложно, почти как по зыбкому песку пустыни, а я еще не привык к своему небесному телу. И упал на землю, подобно раненой птице или сорвавшемуся с древа листку, – не с огромной скоростью, а словно скользя вниз по кругу. Я приземлился легко, без боли и повреждений, сохранив свое недавно измененное тело. Вот так, Эндрю, я и стал тем, кого ты видишь перед собой, – ангелом и вместе с тем ребенком, исполненном мудрости.

Эндрю принял это объяснение без комментариев, поскольку ему уже доводилось слышать нечто подобное.

До своего отплытия в Иерусалим оба юноши узнали, почему венецианцы кажутся такими беспокойными и мрачными. Похоже, императору Византии Мануилу было мало врагов-турок. Исполненный зависти к великой Венеции с процветающей торговлей, он недавно приказал арестовать всех венецианских купцов в своих землях и конфисковал их товары. Эта дерзкая кража принесла городу огромные убытки. Венецианцы, разгневанные подлым нехристианским деянием, были охвачены праведным негодованием и поклялись отомстить главному городу в империи Мануила – Константинополю. Однако исполнить слово в настоящий момент оказалось невозможно, и горожанам оставалось лишь беспомощно сжимать кулаки, пока лучшие купцы томились в чужеземных тюрьмах, а их товары приносили прибыль коварному и лицемерному Мануилу.

Эндрю и Томас оставили Венецию предаваться всеобщей скорби и с отливом отплыли в порт Яффы в королевстве Иерусалимском. Эндрю узнал, что правит им король Балдуин, молодой человек не старше его самого – всего пятнадцати лет от роду. Еще он выяснил, что король Иерусалимский известен как Балдуин Прокаженный из-за недуга, которым он поражен с раннего детства. Эндрю вспомнил, как отозвался о прокаженных в Данвиче, и начал опасаться, что Томас бросит ему в лицо его же фразу. Однако юноша ничего подобного не сказал, даже когда они узнали, что, несмотря на свой недуг и юный возраст, король Балдуин снискал славу великого полководца. Под его знамена становились рыцари со всей Европы и из земель за ее пределами.

Пока Эндрю и Томас наслаждались свежим морским ветром, трепавшим корабельные снасти, некий Уолтер Пьюсон испытывал все муки ада. После успешного похищения ассасины и впрямь привезли его в крепость Масьяф в Долине ассасинов.

Кем же были эти люди? Все свои знания о них Уолтер почерпнул из праздных разговоров на базарной площади. Единственная их цель – организовать и совершить убийство. Каждый отправлялся по очередному поручению в одиночестве, дабы предать смерти того или иного правителя. Никто не мог чувствовать себя в безопасности – ни король, ни император, ни деспоты, хотя все эти высокородные правители постоянно окружали себя тысячами воинов и охранников. Если первый ассасин терпел неудачу, посылали второго, третьего, четвертого, пока изогнутый кинжал не вонзался в грудь жертвы, бокал с ядом не касался губ, гаррота не обвивалась вокруг шеи, удушая человека в постели.

Ассасины убивали тихо и тайно. Они не имели лиц и имен. Никто не мог опознать убийцу, пока в один прекрасный миг не мелькал клинок и окровавленный монарх падал у подножия собственного трона, окруженного недоумевающими стражниками. Жертва могла запереться в подвале вместе с крепкими, верными защитниками, но рано или поздно все равно оказывалась повергнутой. Очень, очень немногим удалось избежать смерти после того, как на них начинали охоту.

Уолтера Пьюсона бросили в потайную темницу, расположенную под залом, где ассасины собирались за столом. Через решетку вниз то и дело падали объедки, и иной пищи на долю Уолтера не выпадало. Название подобных комнат, «ублиет», происходит от французского слова, означающего «забывать», с Уолтером именно так и поступили. Похитители словно забыли о его существовании. Он слизывал грязную воду, бежавшую по стенам темницы, ел несвежие куски мяса и хлеба, изредка падавшие сверху. Никто не отвечал на его просьбы проявить милосердие и сострадание. Никто не смотрел на него сверху через решетку. Уолтер не мог дотянуться даже до подошв сандалий тех, кто ходил у него над головой. До него порой долетали собачьи нечистоты, но никогда – добрые слова.