Рыцари

- Не волнуйся, любовь моя, - сказала она, - когда-нибудь он станет таким же красивым, как его отец.

- Он не причинил тебе боли? - прошептал Дэйн. Они с Глорианой уже давно решили, что если родится мальчик, то они назовут его Эриком в честь храбрейшего и сильнейшего воина из рода Сент-Грегори. Дэйн знал, что ребенок будет крупным и широкоплечим, как и все Сент-Грегори, но мальчик превзошел все его ожидания.

Глориана ласково погладила головку малыша, покрытую легким пушком.

- Эрик родился - вот и все, - сказала она негромко. - Повитуха говорит, что, у меня подходящее телосложение и что другие роды пройдут легче.

Дэйн осторожно дотронулся до пухлой щечки ребенка.

- Иногда мне казалось, - произнес Кенбрук счастливо, - что я никогда не доживу до этого дня.

Подняв руку, Глориана провела по взъерошенным волосам мужа.

- Ну вот ты и стал отцом, Дэйн. Как тебе это нравится? - поддразнила Глориана.

Глаза Дэйна наполнились слезами.

- Мне никогда не было так страшно, как сегодня, - признался он, когда Элейна вышла из комнаты, уведя с собой слуг. Кенбрук остался наедине с женой и маленьким сыном.

- Я же говорила тебе, Дэйн Сент-Грегори, что ради нашей любви могу вынести все.

- Я слышал, как ты кричала, - проговорил он, вздрогнув. Кенбрук не раз слышал, как люди кричат от боли, но мысль о страданиях Глорианы была для него невыносима.

- Но ведь это же вполне естественно, - сказала Глориана. - Да, конечно, мне было больно, но крик помог мне снять напряжение.

Дэйн взял руку жены в свою и стал целовать ее тонкие изящные пальчики.

- И все равно я принял бы все твои страдания на себя, если бы мог.

Глориана рассмеялась:

- Ну что ты, ни один мужчина не пережил бы родов, вот почему мудрый Господь и поручил это нам, слабым женщинам.

Раздался тихий стук в дверь, и в комнату заглянула Элейна.

- Пришла кормилица, - сообщила она. - Отнеси к ней Эрика, пока он снова не расплакался?

Глориана улыбнулась и кивнула, но все же неохотно рассталась со своим сыном. Глориана объявила Дэйну, что когда через несколько дней у нее появится молоко, то она сама станет кормить Эрика. Молодая мать вычитала в одной книге, что материнское молоко для ребенка полезнее.

Она похлопала по матрасу, и Дэйн осторожно прилег на краешек кровати, стараясь не побеспокоить Глориану. Потом он нежно обнял ее.

- Иногда я думаю и никак не могу понять, моя дорогая жена, за что Господь наградил меня таким сокровищем, как ты.

Глориана ласково поцеловала его в лоб. Хотя Дэйн никогда бы не признался в этом, но в душе он оставался маленьким мальчиком, нуждающимся в нежности и заботе. Он даже немного ревновал Глориану к своему сыну, которого, впрочем, уже обожал. Дэйн был сейчас абсолютно счастлив, хотя, конечно, предпочел бы заняться любовью с женой. Но он знал, что прежде должно пройти некоторое время, и приготовился терпеливо ждать.

Краем глаза Дэйн увидел, что Глориана нахмурилась.

- Что тебя беспокоит? - спросил он.

- Теперь, когда я подарила тебе наследника, ты возьмешь себе любовницу?

Дэйн приподнялся на локте и удивленно взглянул на Глориану.

- Разве я не говорил тебе тысячу, нет, миллионы раз, что люблю только тебя одну?

Она посмотрела ему в глаза, и по щекам у нее заструились слезы.

- Ведь Гарет держит эту свою Аннабель в домике у озера... А ведь никто так не любит свою жену, как он Элейну.

- Гарет обожает ее, как святой - Господа, но не так, как муж должен любить жену. Я всегда буду верен тебе, Глориана, клянусь в этом нашим первенцем.

Она облегченно вздохнула, прижалась к нему и погрузилась в глубокий здоровый сон.

Много часов, пока она не проснулась, Дэйн пролежал на кровати, держа Глориану в своих объятиях. Ему хотелось, чтобы, открыв глаза, она увидела его.

Глориана улыбнулась, а Дэйн наклонился, чтобы нежно поцеловать ее в губы.

- Ты не оставил меня, - проговорила она.

- Я никогда не оставлю тебя, - пообещал он. - Никогда.

Когда Эрику исполнилось восемь недель, его колыбельку перенесли из спальни Дэйна и Глорианы в специально обустроенную детскую, где за ним присматривали Джудит и Ильза, кормилица из деревни.

Дэйн был на охоте вместе с Мерримонтом и Эдвардом. Погода стояла чудесная: ярко светило солнце, на небе не было ни облачка. Глориана знала, что муж вернется к вечерней молитве, и хотела все приготовить к его приходу.

С помощью служанок она подмела пол в комнате и покрыла его свежим душистым камышом. Матрас заново набили соломой и ароматными травами. Все светильники почистили и наполнили душистым маслом. На постели поменяли белье, а в камин подложили побольше дров.

Наступили сумерки, когда в комнату внесли большой чан с горячей водой. Был накрыт стол, тот самый, за которым Дэйн и Глориана так любили играть в шахматы. Ужин состоял из холодного жареного мяса, сыра и фруктов.

Наконец, когда все приготовления были закончены, Глориана отослала слуг. Она накинула легкую льняную рубашку, распустив свои медные волосы, которые шелковистыми волнами ниспадали ей на плечи.