Рыцари дорог: в погоне за умирающей мечтой

— Если они надумают нам пакость какую устроить, то лучше места и не придумаешь. Вообще, любые массовые мероприятия — идеальный вариант для такого. Куча народу, толкучка, темнота… затеять какую-нибудь свару или там взрыв\пожар устроить — проще простого. А паника в толпе — страшное дело. И жертвы могут быть, и просто — испоганить разок мероприятие, и больше на него никто не придёт.

— Потому-то вы и решили позвать нас? Нужна помощь суровых северных братьев? Или просто хотите спихнуть на нас то, отчего самим страшно? Надеюсь, это не подстава, Найджел?

— Мы будем там — так же, как вы. Риск равный. Так что никаких подстав, просто лишняя страховка. У Аслана не так много бойцов, в основном, шушера одна. С одним клубом — ещё куда ни шло, но против двоих ему не выстоять. Так что если там будем и мы, и вы — против объединённых клубов у него шансов нет. Он это тоже хорошо понимает, и потому — даже не сунется…

— А ты, я гляжу, совсем стратегом заделался. Заранее всё просчитывать начал, на два хода вперёд. Не то, что раньше…, — усмехнулся Викинг.

Теперь уже Найджел вспыхнул и хотел было ответить грубостью, но сдержался:

— Да, я уже не тот легкомысленный мальчишка, как раньше. Но не думай, что я забыл прошлое. И если ты считаешь, что…

— Да, я до сих пор считаю, что тогда был прав. Хочешь это обсудить?

— Да ты тогда…

— Тише-тише, добры молодцы! Не горячитесь! — подал голос молчавший до этого Боярин, разводя готовых сцепиться друг с другом байкеров. — Коли уж пришли мы сюда не глотки рвать, но дело решать — так и вести себя надо соответственно… Аль не так я гуторю? Ну, нешто не правда?

Оба немного поостыли и отошли.

— В общем, наше предложение ты услышал. Решай — по рукам? Или разбежались? — всё ещё недружелюбно буркнул Найджел, переводя дух.

— Поговорю со своими. Проголосуем — и там видно будет. Как клуб решит…, — уклончиво ответил Викинг.

— Ну, дай знать, как надумаете…

— Обязательно.

Боярин с Найджелом проводили взглядами отъезжающий мотоцикл Викинга.

— Знаешь, вице-президент, а всё-таки никудышный из тебя дипломат. Уж скока лет минуло с той истории, а ты всё о прошлом…

— Такое не забывается.

— Эх, да…Были времена…У тебя тогда ещё древний «Урал» был эдакого паскудно цвета…

— Зелёного. Тёмно-зелёного, словно бутылочное стекло. Не такого уж паскудного, кстати…

И оба байкера рассмеялись, вспоминая что-то своё, понятное только им.

* * *

Светлана потёрлась щекой о подбородок Викинга и снова обняла его, прижимаясь ещё сильнее. Как же было хорошо и спокойно рядом с ним, как же она была счастлива в те редкие часы, когда они были вместе! Забывая обо всём на свете, растворяясь без остатка, теряя голову от счастья…

Если бы только не приступы совести потом и не это неотступное чувство вины пополам со страхом! Каждый раз после таких встреч она терзалась ещё несколько дней и не знала, как смотреть мужу в глаза. Но наступал новый день, недели разлуки становились невыносимыми, она скучала и рвалась снова встретиться. И это было сильнее страха, сильнее укоров совести, сильнее всего на свете!

Просто с ним она была счастлива. А без него нет. И это было никак не исправить…

Ей нравилось наблюдать, как менялся он рядом с ней. Как этот суровый и грозный байкер с внешностью северного варвара, превращался вдруг в романтичного подростка, нёс восторженную чепуху, пытался неумело шутить и флиртовать. С ней он был совсем другим — таким нежным, внимательным и заботливым, таким мягким — каким, наверное, его не видел никто из тех грозных собратьев, что ходили по струнке, стоило только ему чуть повысить голос.

«Интересно, а каким он был в детстве? Неужели тоже….?» — улыбнулась Света своим мыслям. И чуть слышно прошептала:

— Слушай, а расскажи про свою первую любовь? Когда ты по-настоящему в первый раз влюбился?

— Да вот ещё… Чего это вдруг на тебя нашло?

— Ну, пожалуйста… Или ты не хочешь делиться, потому что это слишком личное?

— Просто давно это было. Уже и вспоминать-то не хочу…

— А разве первую любовь можно забыть? Первое настоящее чувство?

Викинг пожал плечами и, казалось, погрузился в какие-то свои мысли. Света не торопила его. Даже сделала вид, что забыла про свой вопрос, успела сходить на кухню и налить себе кофе…

— Её звали Карина. Мы с ней росли в одном дворе. Вместе играли в какие-то детские игры, вместе пошли в школу…

Я помню её ещё смешной девчонкой с косичками, над которой мне нравилось подшучивать и прикалываться. Это уже потом, когда мы чуть подросли, общение стало другим — мы как-то сблизились, начали всё друг другу рассказывать, делиться какими-то своими личными тайнами, откровенничать…