Рыцари Гирты (СИ)

— Да я уже понял, что беда. Марк, все, я уже хочу сбежать в Мильду — отнимая от лица учебник и держа его как маску в готовности снова спрятаться за ним, покраснел, запальчиво заявил маркиз — эх. Сэр Колле обещал мне капитана кавалерии… Она сведет меня с ума. Марк, ну зачем вы вообще убедили меня отнести ей эти паршивые цветы, о чем вы думали? Она же… психопатка, буйнопомешанная! Это просто наваждение, это невозможно, невыносимо!

— А вы как будто и не знали? Нет, Борис, вы сами этого очень хотели, добивались всеми силами — холодно и строго, стараясь сдержать переполняющие его сердце эмоции и мысли, ответил детектив, глядя в окно вниз, на кошек, что рядком расселись на крыше конюшни и внимательно смотрели куда-то вниз — и вы обратили на себя ее внимание. Теперь страдайте. Или терпите, потому что теперь она взялась за вас как следует.

— … Нет, одно дело неразделенная любовь, бессонница, сладостные мечты, глупые восторженные мысли, страсти бушующие в беспокойном сердце и совсем другое это… — сладострастно закатывая глаза, хватаясь за голову, отворачивая лицо, пряча ликующую улыбку за притворными отчаянными восклицаниями, пылко возмущался маркиз — Марк, мне что, как будто бы шестнадцать лет?

— Что-то не устраивает? — скептически глядя на очередную буффонаду друга, пожал плечами детектив — прикажите разрезать себя на органы и подать в приготовленном виде к ее столу. Если поторопитесь, еще успеете.

— Марк, да, вы умеете поддержать товарища в бедственном положении! — радостно заулыбался шутке маркиз, снова мечтательно закатил глаза и вцепился ладонями в лицо — все идите, идите же, не стойте, бегите скорее, скажите ей, что я распорядился начать приготовления и немедленно жду ее к обеду…

Он с видимым усилием соскочил с кровати, заглотил пылающую живым багровым огнем пилюлю, запил ее прямо из чайника, что стоял тут же на полу, сорвал с себя мокрую рубаху, понюхал ее, громко крикнул, нетерпеливо позвал оруженосца, чтобы принес воды, чистое белье и полотенце. Сорвал со столика гребень с драконьими хвостами с обеих сторон, встал перед зеркалом, впился им в свою короткую рыжеватую бороду, схватился свободной рукой за одеколон, почти такой же, как подарила Вертуре Мариса, только угольно черного цвета и начал спешно обтирать им волосы и шею.

Вертура коротко кивнул и вышел из комнат маркиза.

В холле, в дверях, он встретил нарядных Эльсу Гутмар и Регину Тинвег в сопровождении какого-то бравого усатого рыцаря. Оставив коней у самой парадной двери, придерживая руками полы длинных мантий на ступеньках, они спешили навстречу детективу.

— Я сообщил… — попытался объяснить он им, но они только недоверчиво и презрительно закивали ему головами, словно подчеркивая, что, даже несмотря на личное поручение герцогини, для них он, полицейский лейтенант, все равно не человек, а пустое место, и потребовали у дежурного встретившего их в дверях, позвать к ним сенешаля дома, либо самого владыку Дезмонда.

Людей на площади стало еще больше. Прихожане покидали храм, но не спешили расходиться. Собирались в компании, весело и воодушевленно, как всегда после принятия Причастия, обсуждали дела и городские сплетни. Владыка Дезмонд вышел из собора, лично узнать что случилось, нахмурился, заговорил с лейтенантом Киркой, что при виде епископа спешился и, преклонил перед ним колено под благословение.

Виновато склонив голову перед стременем герцогини, детектив сообщил ей, что передал ее пожелание маркизу. Та коротко и высокомерно кивнула в ответ и приказала ему остаться со всеми. Подошел епископ Дезмонд. Высокий уже немолодой человек с длинной бородой, в которой рыжена чередовалась с проседью и стальным, без всяких украшений, крестом на груди. Грозно стуча о булыжники мостовой посохом, что как копье, он сжимал в своей крепкой жилистой руке, твердой походкой армейского полевого командира, он направился прямо к герцогине. Та ловко, проигнорировав руку стоящего наготове майора Вритте, спешилась и тоже преклонила голову. Владыка Дезмонд благословил ее, дал поцеловать наперсный крест, вперил в нее свои колючие бледно-зеленые глаза и строго, без приветствий и расшаркиваний, но все же сдержанно и вежливо сообщил, что трапезная епархиального дома не место для молодецких развлечений.

— Я вас услышала — подавив ярость, но все же по возможности смиренно ответила ему герцогиня — этот раз будет первым и последним.

Владыка Дезмонд кивнул, грозно прищурился на сидящих верхом людей и вошел в ворота своего поместья.