Рыцари Гирты (СИ)

Белое пасмурное небо слепило глаза. Ветер раскачивал в полях капустную ботву. Раздувал высоко поднятые знамена и вымпелы. От его напористых прохладных порывов, от цоканья копыт и позвякивания сбруй, от ощущения начала путешествия, на душе становилось как-то по особенному легко и весело. Рыцари прикладывались к флягам, доставали из походных сумок бутерброды, делились с товарищами, со своими спутницами, женами и детьми. Весело беседовали друг с другом. В конце колонны, где ехали граф Тинкала и его разбойники, снова завывала волынка. Сам граф бил в барабан, задавая ритм. К нему присоединился какой-то пожилой пьяный рыцарь с гитарой. Заиграли бестолковый бравурный гимн.

* * *

На дороге в лесу, на склоне холма, встретили сына мэра Гирты. Тот был зол, сидел на камне, с досадой поглядывал на тяжело и печально хромающую неподалеку в лесу лошадь, ожидал, когда ему подадут новую, но, сколько его не расспрашивали, так и не сказал, что с ним случилось.

Уехавших вперед, нагнали в Еловом предместье. Граф Прицци в благородной позе восседал боком на сиденье своего экипажа, облокотившись о руль и подогнув колено. Принцесса Вероника вышла из ворот монастыря, где она заходила в храм, чтобы поставить свечи и сделать пожертвование. Перекрестилась, скинула с волос свой узкий багровый платок. Фарканто, что сопровождал ее, тоже осенил себя крестом, надел на голову свой легкий стальной шлем, пристраивая поудобнее, затянул под подбородком ремень.

Барон Кристоф Тинвег забрал у графа Прицци машину и поехал на ней обратно в город. Граф же и принцесса, пересели на заранее приготовленных лошадей, чтобы продолжить путь верхом, как и все остальные. В предместье к отряду присоединились местные землевладельцы и рыцари. В толпе приветствующих герцогиню, детектив заметил знакомых егерей и капрала Трогге с женой и детьми.

Когда отряд миновал башню барона Тсурбы и, растянувшись в длинную нестройную цепочку, следовал по полям вдоль реки, неподалеку от Белой Могилы, их нагнал знакомый синий ипсомобиль. Сбавив ход перед головой колонны, он пошел параллельно с графом Прицци и принцессой Вероникой. Герцог Ринья опустил стекло, прямо на ходу завел с ними какую-то беседу.

Ехали долго. Повозки отстали, женщины и дети успели утомиться. После небольшого привала, устроенного на живописной поляне под дубами, рядом с какой-то деревней на берегу реки, продолжили движение. Уже сильно за полдень, миновав последние хутора и поселки, выехали на старую и разбитую каменную дорогу, пролегающую через какой-то по-особенному густой, бескрайний и суровый, растущий на скалах лес.

— Тайга! — пояснил Фарканто детективу. И вправду, даже для Гирты места были совсем необжитыми и дикими. Широкая проложенная прямо через скалы, наверное, взрывными работами, залитая расколовшимся от времени бетоном каменная колея, по которой они ехали, та самая, что была построена еще во времена Осады, и о которой рассказывал детективу Фанкиль, выглядела совсем старой и разбитой. По обеим сторонам дороги белели осыпавшиеся острыми камнями гранитные склоны, заросшие кривыми черными елками и колючим вереском. Где-то в глуши тяжело ухала какая-то лесная птица. Холодные серо-рыжие оттенки неба, уже чуть тронутая увяданием осени зелень, гулкий стук копыт по камням, бряцание упряжи и продолжительные отзвуки эха перекликающихся рогов, что гулко отдавалось от этих серых гранитных скал, далеко разносились по лесу, рождали в сердце печальные и торжественные мысли о красоте и величии нетронутой человеком, первозданной, как от сотворения мира Господом Богом, глуши.

Но, похоже, за дорогой тут плохо, но все же следили, не давали деревьям окончательно разрушить толстое бетонное покрытие. По обочинам лежали кучи нарезанного подлеска. Изредка попадались возы с бревнами редких деревьев. Один раз прошел груженый слюдой и еще какими-то камнями, сопровождаемый всадниками с луками и копьями массивный воздушный лихтер. Снимая колпачки и капюшоны с голов, верховые приветствовали герцогиню и ее свиту.

— Тут с искажением беда. Ничего не работает, горит с перебоями, ни связи, ни электричества, белый шум один. Вообще непонятно, как тут все в пыль не рассыпалось, чудо Божие, одно слово — пытаясь прикурить, весело кивнул Фарканто детективу. Спичка, которой он стучал о луку седла, вспыхивала тусклым огнем, но не горела. Рыжая Лиза задорно сверкнула глазами, и его трубка сама собой задымилась.

Через некоторое время достигли лагеря. Вдоль дороги курились костры. По обочинам потянулись вереницы распряженных фургонов и телег. В лесу, у скал, паслись лошади. То там то тут, на местах где поровнее, светлели длинные серые, поставленные для прислуги и солдат, брезентовые армейские палатки, рассчитанные, наверное, сразу на тридцать или сорок человек. По указанию начальника лагеря, барона Марка Тинвега, что лично выехал встретить графа и герцогиню, свернули с дороги в чащу, последовали за ним.