Рыцари королевства Суролтар

— А мне зачем? Я же не облачен в доспехи, — удивился Жора.

— А кто их заметит под накидкой-сюрко? А так вы будете выглядеть представителем власти и никто не примет вас за грабителя-убийцу, — с усмешкой пояснил Георгий.

— Тогда ладно, — согласился Жора. — Но шлем не надену, а то я замучился волосы ёжиком ставить.

— Хм, ностальгия по юности замучила? — хмыкнул Георгий.

— Почти. Просто с такой причёской я не настолько красив, чтобы женщины падали к моим ногам, — пояснил Жора.

— К ногам? — переспросил Георгий и расхохотался.

— Что я такого сказал? — обиделся Жора.

— Ха-ха-ха! Вы определенно шутник. Где вы видели, чтобы аристократки падали к ногам? В ваших снах?

— Вы знаете, какой я хороший любовник? — воскликнул Жора.

— Слава богу, нет! Я предпочитаю смотреть на женщин и в мужской красоте не разбираюсь. Вы вот что, Костонтис, никому не говорите о «любовнике», а то вас не так поймут, — с улыбкой посоветовал Георгий. — Ну, пошутили и хватит. Пошли, поглядим на этих свирепых воинов.

Глава 24

Вскоре Кассин снова забаррикадировал двери трактира, а Георгий, Жора, Револь и трое воинов отправились в порт. Предрассветные сумерки плавно перетекали в рассвет, и алый луч небесного светила озарил крыши домов. Утренний туман, кружащийся над водой, перемешивался с дымом от пожаров, бушевавших в городе. Группа воинов, облаченных в накидки стражи, бесшумно скользила по пустым улицам. Ставни домов почти везде закрыты, хотя теоретически именно в это время должны начинать трудовой день булочники и пекари. Однако ночные беспорядки, прокатившиеся по кварталам волной безудержного насилия, внесли коррективы в распорядок горожан.

Жора шёл вслед за Револем и Георгием, так как десятник гораздо лучше знал дорогу. Наконец они свернули в небольшой закоулок и, выглянув из-за угла, смогли узреть картину разрушения. Ночью они стояли именно в этом месте, но во тьме сложно осознать весь масштаб причинённого ущерба. Сейчас Жора ужаснулся, так как банды грабителей штурмовали не купеческие корабли, а так называемые пакгаузы, заполненные разнообразным товаром. Некоторые строения выжгли изнутри, у других выломали двери и сорвали ставни. Повсюду валялись трупы и к «аромату» гнилых водорослей и тухлой рыбы, прибавился узнаваемый запах пролитой крови.

— М-да, знатно покуролесили грабители, — сказал Жора.

— Вижу, — согласился Георгий. — А где свирепые бойцы?

— Вон там, — произнёс Револь.

Десятник указал на двадцать кораблей, пришвартовавшихся у дальних пирсов. Рядом с ними ходили воины в разномастных доспехах. На первый взгляд они ничем не отличались от разбойников, и если бы не одинаковые гербы, изображенные на щитах, Жора бы решил, что это очередная банда головорезов. Георгий тихо проворчал:

— А Гийом ле Альтельт ошибся. Брильтан ла Берилвельт приехал не через два дня, а гораздо раньше.

Револь предложил сходить к воротам в верхний город, чтобы удостовериться, что произошёл не захват города, а случился банальный приезд послушного сына в гости к любящему отцу. Георгий хмыкнул и поддержал инициативу десятника. Шесть человек, облаченных в накидки-сюрко городской стражи, тихо скользили по пустынным переулкам. Без особых происшествий они подошли к высокой стене, отделяющей нижний город от верхнего, где обитали представители знати и обеспеченные горожане. Теоретически в элитный район можно попасть только через одни широкие ворота, которые помимо окованных железом створок, защищались массивной решеткой. На небольшой площади перед преградой собрались рати северян. По самым скромным подсчётам их насчитывалось не менее трёх тысяч. Воины не держали чёткий строй, но и не расходились по улицам, явно ожидая того, что ворота вот-вот раскроются и они продолжат движение в сторону дворца.

Однако переговоры с охраной ворот явно зашли в тупик. Какой-то стражник, стоя на площадке надвратной башни кричал, что у него нет соответствующего приказа, а значит, он не имеет права пропустить армию в верхний город. Снизу ему отвечал какой-то благородный рыцарь, заявляя, что приехал сын герцога — граф Брильтан ле Берилвельт, но караульный предлагал потерпеть, так как он отправил посланника к начальнику городской стражи. Спектакль с переругиванием и угрозой повесить дотошного служаку на самом высоком дереве, плавно перешёл в шуточный поединок, в котором состязались в остроумии два не самых молчаливых человека. Периодически со стороны северян звучали взрывы хохота. Таким незатейливым образом, караульный снял скопившееся напряжение длительного ожидания, и сын герцога не дошёл до точки кипения.