Рыцари круглого стола

Саграмур. Черный Замок принадлежит чародею Мерлину. Вашему Мерлину. Хозяину Лже-Гавейна, который у вас под носом всех морочил и заставлял нас приписывать все его злые чары Граалю.

Бландина. Отец, отец… ну не права ли я была, не доверяя вашему министру! Он губил Британию, губил наш замок, пользовался Граалем, чтоб восстановить нас друг против друга.

Саграмур. Бедная матушка, то-то она посмеется, когда узнает, что была вторым воплощением приспешника чародея. Рыцарь Ланселот думал, она одержима дьяволом.

Бландина. Бедный отец! Вываливаем на него наперебой и впопыхах такую безумную историю.

Саграмур. Это еще не все! Мы путешествовали посредством колдовства, все благодаря говорящему цветку! А бедняга Гавейн умирает от стыда. Сейчас он старается обелить себя перед кучкой поселян, которые никак в толк не возьмут, о чем он говорит. Ну вы же его знаете, он не смеет показаться в замке.

Бландина и Саграмур покатываются со смеху.

Бландина. Отец, вы не смеетесь. Вы что, сердитесь?

Саграмур. Почему вы не радуетесь с нами? Поиски откладываются, Гавейн жив-здоров, мошенников разоблачили, вы свободны, Галахад найдет Грааль. Матушка так обрадуется!

Бландина. Вы плачете…

Король. Дети мои… Вы обрушиваете на меня новость за новостью, одна другой оглушительнее и причудливей. Признаюсь, следовало бы довести их до меня постепенно, и я расспросил бы вас о подробностях, если б у меня самого не было для вас новости, которая важнее всех ваших.

Бландина. Плохая новость?

Король. Слушайте оба. Ты — мой взрослый сын, а ты — моя взрослая дочь. У вас прошу я помощи. Я обращаюсь к моим единственным друзьям и требую, каким бы жестоким ни было потрясение, которое я вызову, беспрекословного сыновнего послушания.

Бландина. Саграмур! (Прижимается к брату.)

Король. То, что я должен вам сообщить, от детей принято скрывать, и свет осудит мое поведение. Но я только что поставил себя вне людского суда. Я один перед лицом содеянного мною. Саграмур, Бландина, ваша мать и Ланселот любили друг друга. Их настоящая жизнь была друг с другом. Я ее у них украл, а сейчас я ее им вернул. Смотрите. (Подводит их к занавескам и открывает смертное ложе.)

Бландина(с криком падает на колени). О!

Саграмур. Мама! (Тоже падает на колени и утыкается лицом в руки матери.)

Король. Молитесь. Поймите. Простите. Я закрою вас, чтоб ничто вам не мешало. (Задергивает занавески.) Да будет этот день праздничным днем — такова моя воля. Я должен дать ответ за содеянное. Все должны поклониться смертному ложу новобрачных.

Король в исступлении резко распахивает дверь. Лже-Галахад, который подслушивал под дверью, головой вперед вваливается в комнату. Король отступает, оторопев.

Король. Рыцарь!

Лже-Галахад. Сир! Тьфу ты! Извиняюсь, заселился и чуть вас не сшиб.

Король. Что вы тут делали?

Лже-Галахад. Я, это… слушал… то есть…

Король. Вы подслушивали под дверью?

Лже-Галахад. Ну, не совсем так, не совсем. Вы же понимаете, дядюшка… (спохватывается) то есть сир… да что это со мной? (Таинственно.) Я слушал… в общем, я пытался осенить ситуасию, понять, не занято ли место.

Король. Место?

Лже-Галахад. Ну да, один вы или нет. И вот слышу ваш голос, а ведь это спальня королевы… ну, в общем, вы меня понимаете!

Король. Понимаю чем дальше, тем меньше.

Лже-Галахад. Рысарь Ланселот говорил так убедительно… Чего он мне только не наобещал! Короче, когда до меня дошло, что я втянут в заговор против вашей королевской особы и что королева тоже участвует в заговоре, было уже поздно.

Король. Рассудок мой колеблется. (Преклоняет колени на молитвенной скамеечке.) Господи, помоги нам. Господи, зашити от беса. Дай остаться глухим к речам лукавых. Утверди меня в покаянии и чаянии правосудия. (Закрывает лицо руками.)