Рыцари Нового Света

Но ярче всего духовное наследие конкисты проявляется в одной специфической особенности персонажей испаноамериканской литературы, которую можно условно назвать «одержимостью». Это какая-либо внутренняя страсть или внешняя цель, особенность или черта характера, которая поглощает человека целиком, проявляется крайне избыточно. Герои стремятся попрать европейскую норму, перешагнуть пределы дозволенного, здравого смысла — тем самым они как бы становятся под стать своему аномальному миру. Как говорилось, подобного рода одержимость, а также стремление попрать норму и превзойти все мыслимые пределы были в высшей степени свойственны конкистадорам.

Наконец, обращает на себя внимание характерная для героев испаноамериканской литературы склонность к насилию, импульсивность, не оставляющая места для размышления, постоянная готовность к убийству, которое зачастую происходит по ничтожному поводу или вообще без повода, в качестве упреждающего удара. В связи с этим вообще следует подчеркнуть, насколько значима тема насилия для всей латиноамериканской культуры — что сразу чувствует любой восприимчивый читатель. Он ощутит не только чрезвычайно высокий «градус» насилия, но также его трудноопределимую, но очень своеобычную «ауру», когда насилие как бы разлито в атмосфере и часто совершается бессознательно и беспричинно. Между прочим, все это давно почувствовали сами латиноамериканские мыслители и художественные критики, и оттого испанское слово «виоленсия» (насилие) стало своего рода термином, призванным обозначить одну из специфических черт менталитета, общественной жизни и культуры латиноамериканца.

О виоленсии, ее носителе мачо («самец», «настоящий мужчина»), и о мачистском комплексе много писали латиноамериканцы. Так, Нобелевский лауреат мексиканский поэт и философ Октавио Пас в книге «Лабиринт одиночества» доказывает, что мачо как тип личности наиболее полно выражает национальный характер мексиканца. «Мачо, — пишет Пас, — воплощает в себе мужское начало жизни… В нем сочетаются агрессивность, неуспокоенность, непроницаемость, безоглядная приверженность к насилию. Это сила, но лишенная всякого признака порядка, это пристрастная власть, это личностная воля без тормозов и управления». Чилийский писатель Ариэль Дорфман заявляет, что в Латинской Америке «насилие сформировало особое космовидение, какое больше не встречается нигде». Он же очень точно определяет некоторые существенные отличия темы насилия в европейской и латиноамериканской культурах. В первой — насилие существует как бы вне персонажа и представляется в качестве выбора одной из жизненных ориентации; и обычно герои европейской литературы в конце концов приходят к отрицанию насилия. В латиноамериканской литературе, — пишет Дорфман, — «виоленсия избирает человека с момента рождения… Виоленсия — это среда, куда помещен герой; если он откажется прибегать к насилию, его ждут либо смерть, либо бесчестие, либо потеря контакта с окружающими. Виоленсия становится доказательством существования человека».

Еще один яркий пример того, как история, преобразуясь, воплощается в искусстве. Истоки темы насилия в ее столь характерной трактовке опять-таки можно усмотреть в эпохе конкисты. Ведь конкиста сама по себе стала грандиозным насилием, в результате которого был сломан и преображен уклад коренных жителей двух материков. Американское «путешествие» столь же неотрывно связано с открытием, как и с виоленсией. Открытие «своего» мира происходило через насилие. Получается так, что насилие лежит в самом основании латиноамериканской цивилизации — такова ее «родовая травма». Но этот образ — «родовая травма» — парадоксальным образом обозначает не только разрушительный, но также и созидательный смысл испанского завоевания Америки — рождение нового мира, новой культуры, новой цивилизации. К тем ипостасям конкисты, о которых говорилось ранее, добавляется еще одна. Конкиста: открытие, завоевание, разрушение, колонизация, христианизация, формирование новых этносов, созидание новой культуры.

И завершая эту книгу, можно подытожить: именно конкиста во всех ее составляющих заложила фундамент того, что зовется Латинской Америкой.

Основные источники

Хроники и реляции

Лас Касас Б. де. История Индий. Пер. с исп. Л., 1968.

Нуньес Кабеса де Вака А. Кораблекрушения. Пер. с исп. М., 1975.

Открытие великой реки Амазонок. Хроники и документы XVI в. о путешествиях Франсиско де Орельяны. М., 1963.

Хроники открытия Америки. Новая Испания. М., 2000.

Хроники открытия Америки. 500 лет. Антология. Пер. с исп. М., 1998.

Aguado P. de. Recopilación historial de Venezuela. Т. 1. Caracas, 1963.

Cortés H. Cartas de relación de la conquista de México. México, 1971.

Crónicas de la conquista de Peru. México, 196-

Crónicas del reino de Chile. Madrid, I960.

Cronistas у primitivos historiadores de la Tierra Firme. Caracas, 1988.

Descubrimiento y conquista de Venezuela. Caracas, 1962.

Díaz del Castillo B. Historia verdadera de la conquista de Nueva España. Barcelona, 1975.