Рыцари Новороссии

К собственности относился трезво, по Заповеди. Чужого за всю жизнь и зернышка не взял, а своего не давал лишь тем, кто и сам никому не даёт. Когда в голодном 47-м бабушка принесла детям «позаимствованной» у государства муки – велел отнести на место. Она в плач: «А дети как?!» – «Молись лучше…» И вымолила.

Из всех трофеев – набор инструментов из берлинской мастерской да ещё комбатом при расставании подаренный «Вальтер». Из него и убили. Точнее – добили.

В день похорон «величайшего в истории вождя народов» деда прорвало: «Страну теперь съедят. На крови всё держалось, она – живая, выдюжит всё. А кости загубленных сгниют – что на трухе устоит?» И ещё: «После «царя» всегда шакалы, а следом придут кроты. Выжрут Советскую власть, закусят державой…» И ведь как точно!

Те, кого величают «совестью нации» – философы, ученые, писатели – пророчили Советскому Союзу чуть ли не сотни лет. А простому русскому мужику уже тогда всё было открыто. Потому что жил он не одним своим умишком, не пытался «ветку-жизнь под себя ломать», а бодрствовал и молился.

Всё это было сказано при лучшем друге, с которым ушел на фронт и 1,5 года – до перевода после госпиталя в другую часть – служил в одном пулеметном расчете. И сыну его был крестным отцом. Но потом по партийной линии пошёл друг – тот самый, спасённый 22 июня 1941 года дедовой кровью.

Стражи в голубых погонах пришли в тот же день. И «антисоветчик» ушёл бы без ропота, если б жену – а была она на сносях – не толкнули наземь. Дед православным был христианином, а не толстовцем – передавил бы всех, они это поняли сразу. И когда за штырем метнулся к сараю, его бортом грузовика впечатали в стену. Но и полураздавленный, почти мертвый он стал выдираться. Недолго думая, эмгэбэшник выстрелил из реквизированного «Вальтера». В голову. Когда грузовик отъехал, дед остался стоять.

Мой дед, Пётр Андреевич, был рядовым русским солдатом. Простым землепашцем с корнями из казаков Вольного Дона по отцу, из священников Курской губернии по матери. Лицом и статью – образец арийца с плаката «Вступайте в ряды «Ваффен СС». «Кровь и почва» называлось это теми, кого давил он спокойно из своего «Максима».

А задавили его – «свои». Сучата-стукачата. Карьеристики. Партейцы пронырливые сервильные, без мыла проскальзывающие в креслица «руководящих и направляющих» – всегда мимо да в кровавую топь…

Предателей – вешали во все времена. Мы уже вне времени?..

В юности я мучительно хотел посмотреть в глаза тому, кто предал моего деда. А теперь не хочу: я однажды непоправимо почувствовал, что в глазах таких людей не отражается ни-че-го.

Внук предателя на Украине до высоких поднялся чинов и ныне упоённо лижет сапог с лэйблом «NATO».

Его предок незадолго до смерти жену преданного друга разыскал, – руки целовал да плакался, что являться ему стали «какие-то черные». Воистину – «воздаяние грешников узриши». Дед и мёртвый их пересилил.

Мы, рожденные в СССР, и наши дети-внуки-правнуки не помянем добрым словом «мародерскую власть комиссаров». Но ещё не раз заплачем о заветно-запретной единой стране. Зарыдаем горько. О «цивилизаторами»-псами перекалеченной, расчлененной, обглоданной нашей Родине. О Святой Руси.

Которой 22 июня, как и до и после отдавал кровь мой дед и такие по духу, как он. Отдавали всем, кто были до них и всем, кого просто могло не быть. Всем нам. И тем, кто потом предал, и тем, кто никогда не предаст.

Схватка за жизненное пространство для них – это Вечная Великая Отечественная для нас. Она началась в 988 году от Рождества Христова и кровавить будет до исчезновения пространств и времен. Как для Господа «тысяча лет как один день», так и для Родины нашей, каждый день – это нескончаемое 22 июня. И у каждого, кто милостью Свыше, призван в сей мир в высоком звании «православный русский», выбор прост: либо дезертир, либо – из окопа в атаку. Либо предатель, либо – Русский Солдат Вечной Войны.

Геннадий Дубовой

«Рыцарь Новороссии»

«Мне бо еже жити – Христос, и еже умрети – приобретение есть»

Св. апостол Павел (Филип. 1, 21)

Гена Дубовой – человек-война, в котором самым непостижимым образом сочетается человеческая мягкость, может, наивность и самая что ни на есть крутая брутальность вояки. В сосуде его души – классический набор хлебнувшего войны абсолютно гражданского человека, ставшего военкором. Физика подтверждает такое перерождение на донбасской войне: контузия, ранения, обожженное лицо… Живые, пронзительные глаза, которые смотрят гораздо глубже, пытаясь изучить самое скрытое у собеседника.

Дубовой ментально врос в камуфляж и не расстается с фартовыми обрезанными перчатками, впитавшими пот, кровь и запах сгоревшего пороха. Да-да, это именно он, его трудно перепутать с кем-либо, он не затеряется в толпе ручных сменных репортеров, зачастивших в ЛДНР.