Рыцаря заказывали?

Юлия кивнула, и спешно передав тряпку сестре, умчалась на верх в комнаты. Отец больше для чужих глаз гонял дочерей, шумя на них. Время такое. Мол, вся семья трудится. И все как один пролетарии. А так делами занимаются в основном женщины приживалки. Таких в тяжёлое время не мало по чужим дворам мыкалось. Забрав сумку с книжками, всю дорогу бежала, боясь опоздать. Сегодня для неё нелёгкий день: занятия, потом репетиции в драмкружке и хоре тоже. Кругом хочется успеть. Они готовят концертную программу для поездки в подшефный кавалерийский полк, а потом по близлежащим станицам. Там тоже хотят приобщаться к культурной жизни. Первым номером идёт доклад — о светлом будущем Сибири, а вторым — художественная часть. Доклад будет читать приезжий лектор из Иркутска, а художественной частью поставили их. Девушки волнуются. Большая ответственность. Придумали много разных интересных номеров. Кто-то предложил включить гимнастические пирамиды. Все с жаром поддержали. Юлия, как самая маленькая, забиралась на верх. Энтузиазма было выше крыши, никто не чинил препятствий, только успевай проявлять инициативу. Везде хотелось успеть. Во всём поучаствовать. А ещё у них с подружками на вечер запланирован поход в театр на спектакль. Преподаватель любимого предмета посоветовал посмотреть. Сказал, что неплохая труппа. Театр не большой и не бог весть какой, но по сибирским меркам вполне приличный и представительный. Там местные любители драматического искусства ставили спектакли. Правда, случалось, добирались до этих затерянных в тайге и богом забытых краёв и труппы профессионалов. Артисты, сорванные голодом и революцией из насиженных мест, пытаясь пробраться в Китай замешкались, да так и остались бродить по Сибири, потчуя драматическим искусством провинцию. В этот раз в городок привезли "Чайку". Её мысли и бег прервал выросший, как из-под земли парень. Сын лавочника, что торгует мясом и колбасами. Их дом и лавка от Барминых наискосок и он надоел ей своими ухаживаниями хуже перезрелой черемши. В зубах вязнет, а удовольствия нуль. Отец просил присмотреться, а ей нет до него никакой охоты. Губастый, носастый с вечно мокрым ртом. Отсиживался где-то на заимке в тайге, кормил себе вшей да варил самогон или того хуже в какой-нибудь банде по степи саблей махал, лишая людей жизни, а сейчас появился и лезет с ухаживаниями. Тоже рыцарь нашёлся. От него вечно несёт потрошёнными курами и свининой с чесноком.

— Юль, подожди, — ухватил её больно за руку колбасник.

— Жду. Что дальше? — подчёркнуто сухо ответила она, не имея возможности его обойти.

Парень комкал в одной руке стянутую с головы непонятно для чего фуражку. Другой же в напряженных размышлениях потирал лоб, поперёк которого от напряга в мозгах запала морщинка и бубнил:

— Театр приехал. Приглашаю.

Юлия насмешливо обсмотрела дубинушку с ног до головы.

— Звучит впечатляюще…

Он не понимающе заморгал на её реплику своими круглыми, как у совы глазами: "К чему это она? Барышня учёная… враз на смех поднимет. Она такая. Воображает из себя…" В его семье не принято было сорить деньгами и спускать их на ветер. Не учили, а впрягали в дело. Да он и не тянулся больно-таки к свету. Считал-баловство. Но перед маленькой грамотейкой соседкой робел.

Юлия делано вздохнув и вздёрнув подбородок, пренебрежительно оглядев парня, принялась решительно объяснять незадачливому кавалеру, да так, что у бедняги последний разум отшибло.

— Не театр, а труппа, колотушка кедровая. И к тому же, я приглашённая. Мы с подругами идём. Так что отпусти и отстань. Тоже мне театрал, — не удержавшись фыркнула она.

Парень, недоумённо пожал плечами и растопырив руки, стараясь удержать её вероятно для дальнейшего разговору, преградил дорогу.

— А ну руки убери… — грозно предупредила она.

Юлия, собравшись с силами, оттолкнула настырного, начинающего злиться кавалера. Обидевшись на очерёдную отставку, он кричал ей в след:

— Подумаешь, принцесса. Фу ты — ну ты. Катись колбаской…

Он осёкся вероятно решив, что заедаться с девчонкой не солидно, до определённого часу неумно, да и куда ей деваться потрепыхается и сложит крылышки. Родители сговорятся и пойдёт за него. Тогда она у него пофыркает. Он спеси-то ей поубавит. Будет любить на всю катушку, да ноги мыть и целовать. Он заставит её целый день обхаживать его на светский манер декламировать стихи и песни петь на французском. О, как! А на что же она ещё нужна, работник из неё никакой. Зато похвастаться и показать не соромно. Но прервав высоко вспорхнувшие мысли, на всякий який огляделся: не видит ли кто? Срам! С девчонкой пигалицей не справился.