Рыцарская честь

– Как не набраться, когда каждый желает чокнуться и выпить со мной, но не настолько я пьян, чтобы позволить пустить в ход мечи. Ты посмотри на Глостера, – снова разразился он хохотом, – улегся в пирог вместо начинки. Не знаю, кто его туда засунул, но идея прекрасная! Он лучше запеченный, а то ни жареный, ни пареный!

– Тише ты! – охнула Элизабет, сама давясь от смеха. – Услышит же тебя! А как он выберется из этой каши?

– Пусть льется кровь птиц, а не людей! У-у-й, Сторм, убери свой локоть! Больно!

– Мне всегда твердили, что голова у тебя не на месте, а я тебя защищал. Будь я проклят, если еще хоть раз заступлюсь! Присмотри за моей Ли, чтобы ее не раздавили, или лучше я побуду тут с женщинами, а ты разними Честера и Линкольна, пока они не придушили друг друга из-за сокола.

Херефорд бросился в гущу гостей, распевая что-то о славе и о чести, которая для рыцаря дороже жизни, а Сторм проводил его любящим взглядом своих черных глаз. Элизабет и Ли, спрятавшись за его широченной спиной, хохотали над гостями, кувыркавшимися на полу. Хотя он и застелен был свежим тростником, раскиданные яства сделали его скользким. Ли от хохота прямо повалилась на своего мужа, увидев, как собачонка высоко подскакивает за трепыхавшимся подбитым голубем, пружиня на брюхе осанистого и высокородного аббата, валявшегося на полу.

– Как славно, что Херефорд снова в нормальном состоянии, – говорил Сторм, вытирая слезы от смеха, когда вернулся на свой пост, подняв обессилевшего аббата на ноги. – А не мог он прийти в себя без этого светопреставления?

Элизабет объяснила ему расчет Роджера, и Сторм согласился:

– Тут надо отдать ему должное. Но интересно… – Он повел плечами, и от него, как от каменной стены, отлетел наскочивший Вильям Боучемп. – Сегодня – голуби, а завтра он выпустит здесь кабанов, чтобы мы удобно поохотились?

– Лорд Сторм! – вскинулась Элизабет, полусмеясь, полуплача, – умоляю, не говорите Роджеру! Вам шутки, а он возьмется за идею всерьез!

Спортивное действо свадебного вечера с ловлей птиц сменили танцы, и когда слуги второй раз меняли прогоревшие факелы в держаках на стенах зала, леди Херефорд, уловив момент, подошла к сыну, в изнеможении прислонившемуся к очагу.

– Роджер, я забираю Анну наверх. Отыщи Раннулфа… Если он в таком же состоянии, то поищи его где-нибудь под столом… среди других. Если не начать сейчас, мы не уложим вас с Элизабет до завтрашнего вечера. Ты слышишь, Роджер? Понял меня?

– Да, мам. – Он икнул и рассмеялся. – Не так уж я и пьян… хотя, сказать по чести, мог бы быть и посвежее. Где, ты говоришь, поискать его?

Леди Херефорд тяжело вздохнула и промолчала. Если начать говорить, будут слезы. Она молча взяла его за руку, он не упирался, только посмеивался, и направилась к черноволосой голове, заметно возвышавшейся над толпой; лорд Сторм умел держаться на ногах и в таких случаях всегда выручал Роджера. Но тут в ответ на ее обращение он так изогнулся в поклоне, что жена едва удержала его, помогая выпрямиться, – задача не из легких для хрупкой девочки, – а Сторм с блаженной улыбкой от приятной встречи обнял друга и затянул песню.

– Кэйн, где Раннулф Линкольн? – трясла его Ли, пытаясь оттащить от товарища.

– Зачем он вам? – Сторм перестал петь и сердито насупился.

Внятно, как говорят с недоразвитыми детьми, Ли стала объяснять:

– Ему надо ложиться в постель с молодой женой. Напоминаю, милорд, вы празднуете свадьбу.

На лице Сторма выразилось удивление.

– Я думал, это Роджер женится. Роджер, разве ты не женишься? – Сторм посмотрел на мычащего друга, оглянулся вокруг. – Как мы попали в Линкольн? Я был уверен, что мы в замке Херефорд. Это похоже на замок Херефорд!

– Тут есть хоть один трезвый мужчина?! – расплакалась леди Херефорд.

Ли хотелось смеяться, но ей стало жаль леди Херефорд, которой предстояло такое ответственное дело, как постельная церемония.

– Кэйн, ты пьян, ступай и намочи себе и Роджеру головы, – трясла она мужа. – Ему надо протрезветь, чтобы уложить сестру с мужем и лечь в постель самому.

Сторм, шатаясь, побрел к двери. Ли покачала головой:

– Мадам, его нельзя отпускать одного, он застрянет на полпути. Я пойду с ними. Где леди Элизабет?

– Она с Анной.

– Хорошо. Сейчас они выйдут подышать на волю и снова будут в порядке. Я отлучусь с ними ненадолго. Как только один из них придет в себя, я вернусь.

Не без труда Раннулфа и Анну препроводили в старую комнату леди Херефорд наверху донжона. После этого вся компания вывалилась из башни и направилась через двор в главный дом. Холод всех освежил, но хмель еще не выветрился; они долго не могли справиться с раздеванием Херефорда, и Элизабет, сидя голая на просторном ложе и слушая непристойные шутки, все глубже скатывалась в какой-то ужас.