Рыцарская честь

– Наш план не пошел дальше двери, – наконец сказал командир. – Нет смысла даже напрягать головы. Поступим так: лежать тихо, так, чтобы усыпить бдительность стражи. Двое или даже один, которые приносят… – тут он вставил словцо, которое рассмешило бойцов, потому что сэр Алан был всегда сдержан в выражениях, – … что они называют едой. Сколько они здесь пробудут? За эти мгновения их надо тихо взять. Поняли? Без единого звука! Чтобы ни крика, ни бряка, ни шороха. Тут же раздеть, Адам и Герберт наденут их одежду. Молим Бога, чтобы шлемы у них были с забралом.

План быстро уточнили, Алан объяснил, как они должны действовать дальше, чтобы не вызвать подозрений. Следует снова запереть дверь темницы, потому что другим без оружия выходить нельзя. Эти же двое не спеша должны искать выходы. В войске Певерела сейчас много новобранцев, ими и надо притвориться, если к ним обратятся с расспросами. Нужно смело спрашивать, как пройти, например, на кухню. Тут он, обессилев, замолчал, довольный, что в темноте не видно, как дрожат его губы и какие мокрые у него глаза. Его товарищам лучше не знать, что план их совершенно нереален. Они воспитывались не так, как Алан, для которого долг стоял впереди всего остального на свете. Все держалось на одной ниточке случайности, а ниточка эта была очень тонка.

– Да поможет нам Бог.

– Да поможет нам Бог, – дружно и тихо вторили ему с надеждой. Они уповали только на него.

Глава девятая

– Милорд, проснитесь! – громко кричал сквайр, тряся Певерела. Тому совсем не хотелось прерывать приятные сновидения. – Милорд, деревня горит! На нас напали!

– Что? Кто напал?

– Не знаю, ваша милость. Из деревни никого нет. Мост поднят, ворота замка заперты.

Со стены Певерел увидел, что деревня полыхает вовсю – горят скирды соломы, загоны для скота. Значит, Элизабет оказалась права: Херефорд ее нашел. Но только сумасшедший мог учинить такой разгром и спалить амбары! Ведь что-то самому надо будет есть и кормить лошадей. И как он сумел выведать в Кеттеринге, оставшись незамеченным его шпионами? Сам продажная душа, Певерел всех готов был подозревать в предательстве: что же он сделает с этими собаками, попадись только они ему в руки! Кто напал и какими силами, сказать было нельзя. Только один всадник, поблескивая шлемом и размахивая мечом, появлялся то в одном месте пожарища, то в другом. Ничего, скоро рассветет, все сразу прояснится. Но как же все это напугало Певерела! Он надеялся, что время еще есть, и сильно полагался на своих доносчиков. Может, обратиться за помощью к королю? Но замок его крепок, провианта у него достаточно, так что осаду можно выдержать. А противник? Раз он сжег склады с провиантом, значит, длительную осаду не планирует, хочет сразу пойти на штурм. Ну что же, пусть попробует! Скрываясь за прочными стенами. Певерел избежит потерь, а урон нападающего будет большим. Певерел еще посмотрел на пожарище и постарался унять расходившиеся нервы. Крепость неприступна. «Только бы не поддаться на уловки противника, не выйти из-под защиты стен. Надо ждать, пусть проявит себя».

По замку раздавались команды. На стену спешили лучники, готовые пустить стрелы в цель, какая только появится из темноты. Под их прикрытием велись другие приготовления к отражению штурма: заносились наверх каменные ядра для катапульт, которыми можно разрушить прикрытия наступающих; налаживались сами метательные машины, проверялись на прочность приводящие их в движение пучки эластичных жил и готовились запасные на случай их обрыва; из арсенала несли мощные с коваными наконечниками стрелы для арбалетов, оружейники смазывали маслом их тяжелый механизм, проверяли устройства для натягивания пружин смертоносного орудия, называя при этом его ласковым именем. Пущенный из такого арбалета снаряд способен насквозь пробить коня, не говоря уж о плетеной кольчуге воина.

За стенами развели огонь под огромными чанами с салом и смолой; их доведут до кипения и будут лить через специальные люки и прямо со стен на головы штурмующих. На них обрушатся тяжелые камни, также загодя приготовленные. На северной стороне замка был довольно крутой спуск, не позволявший устроить защитный ров. Туда направили самое большое число защитников, вооруженных баграми, чтобы сталкивать приставленные штурмовые лестницы.