Рыцарство от древней Германии до Франции XII века

Итак, вражда проявляла себя в королевских дворцах, на праздниках и пирах, при встречах на большой дороге, и в этих разных обстоятельствах часто едва не происходила, а иногда и происходила трансформация вражды в дружбу с заключением союза — или наоборот, что вызывало многочисленные упреки в изменах и неверности. В 570-е гг. это могло принимать облик мелких частных войн, какую вели в Австразии с одной стороны герцоги Урсион и Бертефред, с другой — Луп. Однажды ост едва не расправился с Лупом, которого спасло только энергичное вмешательство королевы Брунгильды и произнесенная ею речь. Позже Урсион и Бертефред удалились в крепость В'eвр близ одной виллы Урсиона. Урсион в самом деле был настоящим врагом королевы и Лупа, и Брунгильда попыталась отколоть от него Бертефреда, пообещав сохранить ему жизнь^{130}. После этого ост короля Хильдеберта II под командованием герцога Годегизила (зятя Лупа!) отправился разорять земли Урсиона, поджег крепость (бывшую базилику) и вынудил Урсиона выйти, препоясавшись мечом и дорого продав свою жизнь (он убил нескольких осаждающих); однако, едва Урсион умер, как герцог Годегизил велел прекратить бой и дал Бертефреду возможность быстро умчаться на коне. Эта история снова показывает, что в конфликтах между лендами лилась кровь, и что в то же время ненужное кровопролитие пытались пресекать… Это не безрассудная жестокость, и в определенном смысле почти понятно, что это не слишком шокирует Григория Турского и его собратьев-епископов. Опечалила его в конечном счете только ситуация, когда Бертефреда, укрывшегося в церкви, все равно убили (забросав черепицей), потому что Хильдеберт II заявил, что желает его смерти. Ведь христианин не должен убивать христианина в храме, это оскорбление для епископа и святого.

В феодальные времена всё будет обстоять иначе, но все-таки здесь кое-что их предвещает — иногда щадят жизнь благородному человеку и прибегают к косвенной мести, грабя чужие владения.

МЕЖДОУСОБНЫЕ ВОЙНЫ ФРАНКОВ

Если перейти от мести и частной вражды к междоусобным войнам между королями за города и территории и к внешним войнам, окажется, что их атмосфера была даже несколько менее жестокой. Точнее, тут можно обнаружить новые факторы, сдерживающие военное насилие, благодаря которым воинов убивали меньше.

Григорий Турский, не умалчивая о коварстве и жестокостях Хлодвига, с сочувствием повествует о его обращении в никейское христианство и его победе над арианами-вестготами, а потом о победе его сыновей над бургундами. Распри после раздела 511 г. не помешали этим сыновьям вместе завоевать королевство бургундов в 534 г., а последний оставшийся в живых из них, Хлотарь I, в 558 г. воссоединил королевство франков (даром что у него на руках была кровь двух племянников). В 561 г. четыре сына Хлотаря в свою очередь разделили его королевство и периодически конфликтовали между собой, особенно Сигиберт, король Северо-Востока (Австразии), и Хильперик, король Северо-Запада (вскоре Нейстрии), и, соответственно, их супруги, Брунгильда и Фредегонда. После смерти обоих королей (в 575 и 584 гг.) главой рода стал Гунтрамн, король Бургундии, который поддерживал определенное равновесие в отношениях между своими племянниками Хильдебертом II (подростком) и Хлотарем II (младенцем), пытаясь охранить их от ярости женщин-цареубийц, занятых файдой, каждая из которых была, соответственно, матерью одного и теткой другого. Он пользовался поддержкой Григория Турского, который в то время писал свою «Историю» и в начале пятой книги признается, что ему опостылело рассказывать «о раздорах и междоусобных войнах, которые весьма ослабляют франкский народ и его королевство»^{131}. Он цитирует Малый Апокалипсис (Евангелие от Матфея 24:8) о временах скорбен, когда близкие поднимутся друг на друга. И внезапно становится более требовательным, ему приходит мысль обратиться напрямую: «О если бы и вы, о короли, участвовали в таких сражениях, в каких изрядно потрудились ваши предки, чтобы народы, устрашенные вашим согласием, склонились бы перед вашей силой! Вспомните, что сделал Хлодвиг, основоположник ваших побед. Он перебил королей — своих противников, враждебные племена разбил»^{132}.

Вот всё представление Церкви, основанное на Библии, о том, каким должно быть христианское королевство, христианская империя: гражданское согласие, а агрессивность обращена на внешних врагов. Без оттенков: внутри — тотальный мир, вовне — война на уничтожение. Папа Урбан II не скажет ничего нового, когда призовет в Клермоне, в Оверни, 18 ноября 1095 г. к Первому крестовому походу. Разница в том, что епископы меровингской Галлии довольствовались исключительно наказами, увещеваниями, они не оказывали настоящего институционного давления, у них не было ни закона о перемирии, ни закона о крестовом походе.