Рыжая

Мне здесь не одиноко, но все же, Академия — не Хогвартс. Тут нет Астории, тебя, Гарри, Тео... кстати, ни одно письмо от него мне так и не дошло. Сколько я посланий ни отсылала, ничего в ответ. Это уже заставляет меня волноваться. Спроси у Снейпа, все ли в порядке с Тео.

На этом я заканчиваю письмо и бегу практиковаться в заживлении костной ткани млекопитающих. Звучит странно, но на самом деле это довольно интересно.

Жду скорейшего ответа,

Дафна.

Дорогая Дафна.

Я рада, что ты уже хорошо освоилась в Академии и занимаешься тем, что тебе нравится. Но ты даже не можешь представить, как мне без вас одиноко. Мои попытки как-то сдружиться с однокурсниками не увенчались успехом: они все уже давно распределились на компании, и я чувствую себя лишней. Если во время Рождественских каникул я хоть немного могла пообщаться с Асторией, то сейчас она какая-то совсем нелюдимая, и выглядит замкнутой не только со мной, но и со всеми другими слизеринцами. Ты не знаешь причины такого странного поведения?

Насчет Тео я уже спрашивала — около недели назад. Снейп сказал, что с ним все хорошо. Это меня несколько успокаивает, я думаю, декан знает, о чем говорит. Но тогда напрашивается другой вопрос: почему он нас игнорирует?

Напиши мне поскорее,

Рыжая.

* * *

Без POV

Уже прошло несколько недель с тех пор, как последние ученики вернулись с Рождественских каникул в Хогвартс. Все были такими же, как обычно. Все, кроме Астории Гринграсс.

Астория вернулась с каникул непривычно притихшей и отстраненной. Она стала напоминать другим Тори-первокурсницу — полную противоположность той Тори, какой она стала после, яркой и веселой. Причины такой резкой перемены не понимал никто, были только догадки: родители многих слизеринцев вступили в ряды Пожирателей смерти, поэтому некоторые полагали, что именно это могло стать поводом для такой измены в Астории.

— Дай им руку, Тори. — Мягко, но непреклонно звучит голос мамы, несмотря на то, что пару минут назад она плакала навзрыд.

Отец кладет руку мне на плечо, и я повинуюсь, как безвольная игрушка. Беллатриса страшно улыбается, другие волшебники с затаенным предвкушением следят за начинающимся ритуалом. Я хочу убежать, но мои ноги подкашиваются, и я бессильно падаю на колени как раз перед Темным лордом. Через пару секунд я чувствую прикосновение холодного древка палочки к моей руке, и потом — жжение. Весь обряд я не смею поднять взгляд, и вскоре просто закрываю глаза. Сил хватает только на то, чтобы мысленно проклинать Дафну: если бы она не уехала, я бы здесь не стояла.

Вскоре Астория поняла, что какие бы секреты не было сложно хранить, тяжелее всего сберечь тайну под левым рукавом.

В первый выходной февраля Астория сослалась на головную боль и не пошла в Хогсмид. Она в одиночестве сидела у озера, когда к ней подошел Драко.

— Ну, как жизнь, Астория? — с затаенной злобой сказал он, подойдя к слизеринке вплотную. — Как живется... с клеймом?

Тори сидела спиной к Драко, и потому он не смог насладиться тем, как она побледнела.

— Откуда ты знаешь? — пытаясь сохранить спокойствие, пролепетала Астория, не оборачиваясь.