Рыжая

Ко мне подошел Драко. Представляю, что отразилось на моём лице: отвращение и злость. Мерлин, и как я могла связаться с таким предателем...

— Ты как? — почти с беспокойством спросил он. Жаль, волшебная палочка на тумбочке, а до неё ещё надо было дотянуться.

— Было бы гораздо лучше, если бы ты не приложил меня головой об стену... — язвительно сказала я. — Зачем ты сюда пришел? Убирайся.

— Джинни, я не хотел. Я не знал, что это была ты.

— Ты вступил в Инспекционную дружину. К этой Амбридж, — продолжила я, не слушая его слов.

— А ты вступила в Отряд Дамблдора, к этому Поттеру.

— По твоему, лучше к этой жабе, чем к Гарри?

— Джинни, послушай... это не я хотел вступать к Амбридж. Мне сказал так сделать отец. Ты бы разве так не поступила?

Я молчала.

— Ты была права, тогда, в ноябре. Мне не стоило оскорблять твою семью, и сейчас я понимаю, что ты правильно среагировала. Моя семья дорога мне так же, как и тебе — твоя.

У Драко сильнее прежнего побледнело лицо. Я молчала, никак не ожидая от него таких речей. Никогда Малфой на моей памяти не сознавался в своей неправоте. Это не в его характере.

— Но извиняюсь я только за это. В остальном виновата ты. Сама вступила в отряд этого Поттера и поплатилась за это.

Что он несет? И обязательно было это говорить?

Я дотянулась до волшебной палочки и привстала с кровати:

— Если мадам Помфри решила снова засадить меня в больничное крыло, это не значит, что я не смогу тебя проклясть. Уходи, просто уходи.

* * *

Мадам Помфри строго сказала мне, что я должна буду остаться под её наблюдением на ночь, но я слишком хотела узнать, что же теперь будет с Отрядом Дамблдора, ведь вместе со мной поймали ещё и Гарри Поттера. После того, как меня оглушил Драко, я очнулась в больничном крыле, а Дафна и Тео сообщили мне, что Амбридж отвела Поттера в кабинет директора, и он оттуда ещё не вернулся. И сейчас меня терзали вопросы: что сделают со мной, с Гарри, и со всеми членами ОД? А если члены Инспекционной дружины заглянули ещё и в Выручай-Комнату и нашли пергамент с нашими подписями, то нам всем конец...

В час ночи, когда мадам Помфри уже должна была заснуть, я вылезла из-под одеяла и на цыпочках стала пробираться к двери. Безумие, да, но слишком сильно мне хотелось узнать ответы на свои вопросы. Фортуна пока сопутствовала мне: до подземелья Слизерина я добралась без приключений, правда, два раза слышала совсем близко кряхтение патрулирующего коридоры Филча. Эх, жаль, что у меня нет с собой карты Мародеров, которую я иногда беру с собой на подобные вылазки.

Дафна, как я и ожидала, уже клевала носом перед горой учебников. Я потрясла её за плечо.

— Да, профессор, первый закон Голпалотта заключается в том... — сонно пробормотала она, затем открыла глаза и с удивлением посмотрела на меня. — Рыжая? Уже утро?

— Садись и рассказывай всё новости об ОД, — потребовала я, садясь на свободное от учебников место на диване.

Дафна рассказала, постоянно зевая и потирая покрасневшие от недосыпания глаза.

— Значит, Дамблдор нас всех спас от исключения? — задумчиво протянула я. — Но боюсь, теперь Амбридж точно станет директором...

Гринграсс кивнула, кажется, уже сквозь сон.

— Захвати карту Мародеров на обратный путь, а то от исключения тебя потом и Дамблдор не спасет.

— А ты пошла бы спать, — но она уже и так задремала, уткнувшись носом в «Справочник по рунологии».

Я сделала, как она просила, и скоро уже лежала, как положено, на койке в больничном крыле. А то Мерлин знает, какой шум поднимет старушка Помфри, если увидит пустую кровать и подумает, что её постоянную клиентку ночью, видимо, утащили гоблины.

* * *

Назначение Амбридж на роль директора школы имел только один плюс, и то весьма сомнительный: Слизерин теперь занимал первое место в рейтинге баллов школы, но это было только из-за того, что члены инспекционной дружины штрафовали всех гриффиндорцев, рейвенкловцев и хаффлпафцев.

— Как гриффиндорцы сумели потерять шестьдесят баллов за один завтрак? — мрачно спросила я у Дафны и Тео, понимая, что вообще-то должна бы радоваться за свой факультет, но такая откровенная нечестность меня расстраивала.

— А вот так, — таким же тоном ответила мне Дафна и показала на стоявшего в компании Золотой троицы Драко Малфоя. Мы подошли поближе:

— Поттер, с тебя пять баллов за то, что ты мне не нравишься. А у тебя, Уизли, рубашка не заправлена, поэтому с тебя тоже пять. Ах да, чуть не забыл — ты же грязнокровка, Грейнджер, так что с тебя за это еще десять.

Рон выхватил палочку, но Гермиона оттолкнула ее, шепнув: «Не надо!». Тео выступил вперед:

— Малфой, а тебя мать не учила, что в нашем культурном обществе ругаться такими словами не принято? — поинтересовался он таким голосом, будто спрашивал о погоде.

— Нотт, а тебя мать вообще ничему научить не успела, так что не лезь не в свое дело и не смей меня учить, — спокойно, но с каплей угрозы в голосе отозвался Драко.

Я не знала, что у Тео умерла мать...

Он побледнел, и мне показалось, что сейчас ударит Малфоя, но Тео просто молниеносно достал палочку и быстро прошептал:

— Силенцио.