Рыжая

– Да, – словно ощутив нависшую угрозу, Кан отступил на шаг, с тревогой и опасением глядя на своего вождя.

Спокойный вид и дружелюбное лицо не могли обмануть охотника. Он знал, насколько несдержанным на самом деле был их лидер. И пусть Моал старался не причинять лишнего вреда своим людям, то, как он поступал с противниками, могло напугать любого.

Именно поэтому Кан решил говорить кратко и по делу. Не хотелось однажды ощутить, как чья-то (Моала) чужая рука вырывает из его груди сердце.

Несмотря на страх, Кан все-таки не мог промолчать в одном серьезном деле. Повернувшись на миг назад, он хмуро оглядел ожидающее приказа племя. Должны ли они действительно вести в такое опасное место всех, включая детей и женщин?

– Нужно ли?.. – начал он, поворачиваясь обратно к Моалу. В тот же момент его взгляд наткнулся на пристальные и холодные глаза вождя. Лидер смотрел на него как хищник, выжидающий, когда жертва ошибется, чтобы иметь шанс вонзить в ту когти и клыки и разорвать на части. – Нет, ничего, – в тот же миг пробормотал Кан, отступая назад в страхе. В этот миг он, как никогда, был рад, что еще не взял себе женщину и не завел детей. В случае беды он всегда может уйти и прибиться к другому племени.

Кан надеялся, что этого не будет, но сейчас будущее казалось ему мрачным. Он до сих пор плохо понимал, зачем вождю вести племя в такое опасное место. Разве им плохо было жить здесь? Разве они голодали или не хватало женщин и детей?

Нет – был ответ на оба вопроса.

Их племя было самым большим. Они были сильны и могущественны. Остальные племена разбегались в стороны, когда понимали, кто движется в их сторону. Если это не удавалось, то они сами отдавали своих женщин, лишь бы остаться в живых.

Тогда почему?

Кан не понимал.

– Тогда вперед, – приказал Моал, снова устремляя взгляд на противоположный берег. Трусы его не волновали. Он их презирал.

В тот же момент несколько крепких мужчин столкнули в воду толстые бревна и, не давая им уплыть, принялись связывать их между собой оторванной лианой.

Моал некоторое время наблюдал со стороны, а потом спустился к людям и принялся работать вместе со всеми. Лианы под его руками рвались, стоило приложить чуть больше усилий, отчего мужчина недовольно хмурился, но не останавливался, четко контролируя свои действия.

Спустя некоторое время вдоль берега покачивалось достаточное количество соединенных между собой бревен. Этого должно было хватить для переправы всего племени.

Пару раз Моалу и другим приходилось убивать слишком близко подплывших к ним монстров, но это не остановило людей. Вернее, самого Моала. Остальные и рады бы оставить опасную затею, но своего вождя они опасались сильнее, чем простых зверей.

Как только все было готово к отплытию, Моал махнул рукой и забрался на первый плот, давая понять остальным, что пора выдвигаться.

Люди, неуверенно переглянувшись друг с другом, несмело последовали за вождем.

Все они испытывали противоречивые чувства к своему лидеру. С одной стороны, он всегда заботился о племени. Никого не трогал и следил, чтобы всем хватало еды. С другой – многие из них видели, насколько на самом деле Моал жесток.

До этого момента большинство из них это особенно не волновало. Какая разница, как умирают враги? Главное, что они сами живы и здоровы. О посторонних пусть заботятся те, кто взял на себя такую обязанность.

Вот только все изменилось, когда Моал вдруг решил, что нужно плыть на другой берег.

Все они хорошо знали, кто там живет. И пусть многие из них никогда не видели наземных богов, но раз или два им доводилось сталкиваться с летающими существами.

Если те, кто летает, настолько огромны и свирепы, то вряд ли сухопутные боги будут мельче и дружелюбнее.

И тут они поняли, что никак не могут возразить вождю. Каждый из людей помнил, как Моал расправлялся с врагами. Никому в племени не хотелось оказаться таким врагом. Поэтому все молчали, выполняли приказы и с тревогой ожидали будущего, которое виделось исключительно мрачным.

Забравшись на плоты, люди расселись, пытаясь не думать, что ждет дальше.

Оглядев все племя, Моал удовлетворенно кивнул и приказал отплывать. В тот же миг на каждом плоте самые крепкие мужчины оттолкнулись от берега длинными шестами.

Не слишком бурный поток подхватил бревна и потащил вниз по течению.

Люди, встревоженные тем, что оказались во власти одной из непредсказуемых стихий, утратив контроль, вцепились руками в бревна.

На одном из плотов кто-то заплакал. Практически сразу плач подхватили еще несколько женщин. За ними следом захныкали дети, напуганные необычными обстоятельствами. Кого-то стошнило. То ли от страха, то ли неприятного покачивания.

Моал не обращал на это внимания, зорко следя за тем, куда плывут бревна. Он понимал, что далеко от берега утратит способность контролировать плот, поэтому заставил всех взять с собой широкие и плоские куски коры. С их помощью можно было немного управлять движением.

Течение относило бревна все дальше от берега. Все шло хорошо. Женщины и дети постепенно умолкали, успокаиваясь.