Рыжая

Я печально кивнула и налила себе чаю. Посуда красивая, и булочки глазированные на столе. Я взяла одну и отломила кусочек.

– Ты же их не любишь?– расстроенно заметил муж.

Я поморщилась, будто и в самом деле не люблю, но не выплевывать же такой нежный кусочек.

– Я так устала от странного питания на МИС, что готова полюбить всю еду на Микере,– покачала головой я.– И да, дорогой, мне нужно сменить гардероб. Я очень похудела после операции. Надеюсь, ты не против, если я временно отойду от дел и просто поживу. Мне снова надо привыкать ко всему. Я смотрю на все, будто впервые вижу…

Работала Урсула с мужем, поэтому мне не требовалось выезжать куда-либо в служебное здание. Это было одним из преимуществ.

– Конечно, деточка, я тебя ничем не потревожу…

Я поднялась и, забрав чай и булочку, пошла в свою комнату. На пороге столовой оглянулась и строго сказала:

– И не зови меня больше «деточка»!

* * *

Знакомство с жизнью Урсулы началось бурно. Ваин стал задаривать меня украшениями, водил по торговым центрам и покупал все, на что я показывала пальцем, а дома не давал прохода своей заботой. Иногда он удивлялся, что я не помню некоторых событий, странно говорю и что-то готовлю себе на обед. Часто приходилось прикрываться психологическим шоком после травмы и при каждом удобном случае в красках рассказывать Ваину о процессе лечения, чтобы еще сильнее загнать того в вину и утихомирить. Благо, что я микробиолог: мои слова были очень достоверны.

От большой любви ли, или от чувства вины он устроил прием по случаю моего возвращения. Ведь Урсулы не было больше трех фазисов. Половину из гостей я уже знала по своей истории, на другую – просто не реагировала, опасаясь выдать лишнее. Но все списывала на кратковременное расстройство памяти после долгого отсутствия и лечения. Однако сразу же после знакомства и считывания кодов-идентификаторов через сканер чипа контроля подробно изучала их истории.

После нескольких дней я так устала от всего, что разревелась и отослала мужа погостить у детей. После его отлета на Кетару я отметила свой настоящий двадцать второй день рождения походом за новым платьем и продолжила заниматься обустройством жизни.

Конечно, вхождение в роль проходило с переменным успехом. Долго не удавалась походка Урсулы: деловая и менее женственная. Не сразу нашла информацию об участии Урсулы в крупных проектах торгового совета, не все детали афишировались, пришлось написать программу для поиска в А-сети и закрытых базах всех точек пересечения, связанных с ней, и через их изучение складывать картину прошлого. Методом проб и ошибок изучила торговые центры, в которых Урсула одевалась, а не просто посещала, и, учитывая, что теперь мои волосы нужно было выпрямлять каждый раз после мытья головы, отказалась от мастера и делала все сама. А как было просто с локонами: встряхнул влажные – прическа готова.

Но слишком много было изменений в новой Урсуле, что я не хотела вызвать лишнее любопытство к деталям. И без того ее никто не узнавал внешне. Но черты характера, некоторые жесты и яркие особенности поведения, замеченные по видеозаписям из семейных архивов, я активно тренировала. На этом и держалась.

Когда Ваин вернулся, то вынужденно погрузился в работу и больше не беспокоил. Я даже как-то смягчилась к нему: передо мной-то он ни в чем не виноват.

* * *

Однажды я пригласила Наджед потратить немного кредитов. На личном счете Урсулы их достаточно. Я могла не отказывать себе ни в чем. Мы свободно гуляли, наслаждались десертами в каждой большой чайной и тратили кредиты на наряды и обувь, которых мне всегда было мало, сколько бы ни купила, а Наджед и позволить себе не могла, ограниченная финансами. И отовсюду мне улыбались люди… Мне нравилось на Микере. Я чувствовала себя дома…

– Ты знаешь, я вдруг поняла, как хочу домой,– призналась Наджед после самого большого десерта. Даже не знаю, как он в нее поместился.

– Я понимаю, о чем ты,– задумчиво улыбнулась я. Мне тоже было хорошо на Сагнаре. Просто я там чужая.

– Мы что-то делаем, куда-то движемся, но время идет, а я хочу семью и детей. Мне ведь уже тридцать два… И мне нравился мой сосед. Он, наверное, уже заключил брак.

– Узнай, ведь у тебя есть связь с родителями?

– Боюсь,– улыбнулась она.

«Какая сильная-слабая женщина…»

– Скажи мне, Наджед…

– Я Никел,– прошептала она.

– Ах, ну да… Скольких сагнарцев Риг отправил в альянс так же, как тебя и твоего брата?

– Еще семь,– нахмурилась Наджед, видно, коря себя за то, что говорит об этом.

Я коснулась ее запястья и мягко пожала.

– Ты понимаешь, что Риг использует народ Сагнара для своих целей? Это нечестно. Он морочит вам голову идеями, что альянс опасен, а сам стремится добиться власти. Тех, кто обижен на хомони, легко убедить в грозящей опасности. Он умелый манипулятор.

Едва заметный наклон головы дал понять, что она не желает признавать этого. Но по глазам видела, что где-то глубоко ее гложут сомнения.

– Вот ты где, Никел!– радостно воскликнул кто-то рядом.