Рыжая 6. Кошмар в агусте

Присев «на дорожку», Даша обвела покидаемый в спешке дом озабоченным взглядом. Все произошло так спонтанно, что она даже не успела договориться с соседкой присматривать за квартирой и цветами. И тут же мелькнула мысль: не слишком ли поспешно она согласилась взяться за работу, на которую у нее даже разрешения пока нет? И с чего это Паэгле решила, что у нее детективное агентство? Наверное, кто-то из знакомых что-то перепутал: год назад она действительно работала в одном детективном агентстве, но, во-первых, чужом, во-вторых, секретаршей, а в-третьих, кончилось это печально. Однако переигрывать было уже поздно: в Москве ее с надеждой и верой ждет человек, которому она пообещала помощь. Даша встала, взяла сумку и щелкнула выключателем. Лишь бы Полетаев ни о чем не пронюхал, в противном случае даже зловещая цихлазома покажется ей легким насморком.

3

Сев в первый же самолет, который вылетал из пражского аэропорта в сторону Москвы, Даша совершенно не обратила внимания, что рейс не прямой, а с пересадкой, через Варшаву. Только услышав сообщение миловидной стюардессы, что через час они приземлятся в столице Польши, Даша запаниковала:

– Какая еще Польша? Матерь Боска, я лечу в Москву! Пани, прошу вас, сделайте что-нибудь! Я не хочу в Варшаву.

С трудом сдерживая улыбку, стюардесса поспешила ее успокоить:

– Не волнуйтесь, млада пани, в Варшаве вы пробудите всего сорок минут, а затем на другом самолете вылетите в Москву. Могу предложить вам прохладительные напитки?

– Прохладительные? – Даша подвигалась в кресле, устраиваясь поудобнее. – Знаете, я, пожалуй, выпью красного вина.

Время хоть и раннее, но глоток чего-нибудь бодрящего ей не повредит, тем более, что на родной земле она, судя по всему, окажется не скоро.

Глава 2

Дверь стукнула. Прораб Семин автоматически поднял глаза и почувствовал, как от желудка к горлу поднимается жар. Он оттянул ворот рубахи.

– Нет…

Вошедший опустился на свежевыструганный, еще пахнущий смолой табурет и мрачно кивнул:

– Да, Геннадий Михалыч. Еще один.

Семин обхватил голову и уставился в пустоту дверного проема.

– Ох, мать твою… – выдохнул он побелевшими губами.

Принесший дурную весть рабочий угрюмо растирал заскорузлые, как старая кора, ладони.

– Что делать-то будем, Михалыч? Сообщим кому надо или… – он поскреб шею, – опять, в карьер?..

– Чего?!

– Я говорю, четвертый уже… Хорошо, если никто не пронюхает, а что как найдут? Мы ж даже не знаем, кто такие. На братков вроде не похожи: жидкие да чистые, и убивают их как-то… – Филин брезентовым рукавом устало отер пот на лице. – Срам один.

После этих слов Семин словно очнулся. Вскочив с кресла, подбежал к распахнутой настежь двери.

– Чего орешь? Ты бы еще гостей назвал! А если кто услышит?

– Так, Геннадий Михалыч, скоро и так все узнают.

Загорелый дочерна Филин в отличие от начальства говорил медленно, с привычной усталостью, словно мешок камней в гору тащил.

– Думаете, легко троих покойничков до того было ховать? Ладно, за Мишку я ручаюсь, но второй, Колька Анохин, так тот ведь совсем пацан, у него что? Ветер в башке. Прижмет кто покрепче – враз доложится. – И, коротко высморкавшись, буркнул: – Или спьяну бабе какой сболтнет.

– Чего каркаешь, зараза? Расселся, как сволочь, и каркает, каркает… – Прораб замахал обеими руками: – Заткнись, без тебя тошно.

– Да я-то здесь при чем? – набычился рабочий. – Я, что ли, заставлял их мертвяков закапывать…

– «Я, не я»! Да какая теперь разница? Сам говоришь: оба по уши в этом дерьме. И Колька с Мишкой там же. Ты у них старший, вот и припугни чем-нибудь. Или заплати. Короче, заткни, как хочешь.

– Да не в этом дело. – Филин досадливо поморщился.

– А в чем еще?

– Говорю же вам, Колька молодой еще, дурной. Чего несет, сам не знает. Вот давеча мне про вурдалаков в уши втирал. Мол, как цельная Луна – сразу труп. – Рабочий почесал затылок.– Оно вроде и верно: после полнолуния покойничков находили. Только все одно, не верю я в оборотней.

– Иваныч, надо что-то делать… – Семин сел на стул в самом темном углу комнаты и затих. Лишь изредка доносился его глухой стон.

Филин медленно сморгнул.

– Если так и дальше пойдет, скоро мертвяков прятать негде будет. Ну не дороги же ими вымащивать.

– Угу. Только как теперь в милицию обращаться? Спросят, почему сразу не заявили? А раз не заявили, значит, что-то не в порядке. По допросам затаскают. А если самого убийцу не найдут, так и нас могут того… – Он многозначительно замолчал.

Темное лицо Филина стало еще темнее.

– Геннадий Михалыч, нам уже один хрен, сами собой эти мертвяки не рассосутся. А менты ежели объявятся… Мы им даже объяснить ничего не успеем. Думаешь, они преступников искать станут? Во! – Он выставил вперед кукиш. – На кой им это? Кто приказал трупы закапывать? Семин да Филин. Значит, вот они убийцы и есть.

Семин отмахнулся:

– Да ладно, не дурнее нас с тобой. Рано или поздно, разберутся. Наверное…

– Может, и разберутся… – Рабочий колюче глянул исподлобья. – Да только нам не этого бояться надо.

– А чего?