Рыжая-бесстыжая

– Ну вот, – сопровождала она каждый свой жест. – А говоришь – зачем… Видала, как тебе с черными волосьями-то хорошо. А подстрижем тебя, так даже сама себя не узнаешь…

С последним трудно было не согласиться. Настина внешность действительно преобразилась до неузнаваемости. После десятиминутных усердствований старухи вместо блондинистой Кидман из зеркала на Настю смотрела незнакомая девушка с неимоверно бледным испуганным личиком в окружении крупных колец смоляных волос. Искусанные от отчаяния губы алели маковым цветом на контрастном черно-белом фоне. Глаза же напоминали два замерзших озера, таким безумно-остекленевшим был их взгляд. Но, кроме нее, никто этого не заметил. Семейство продолжало ерничать и куражиться, что, видимо, на их языке означало веселиться…

– Такая ты мне даже больше нравишься! – с довольным хохотком бормотал нареченный и, взвалив ее на плечо, потащил куда-то вверх по боковой лестнице. – Посиди здесь пока, отдохни. Ночь у тебя будет непростая… Брачная, можно даже так сказать… Мать, она хоть и старая, но в жизни толк знает. Что мне действительно проку от простой лохушки? Да ни черта проку-то! А с тобой мы таких делов наворотим. А коли кого убрать надо будет с дороги, то моя милая женушка быстренько с этим справится…

Каждое свое слово мерзавец сопровождал грубым блужданием свободной руки по ее ногам и ягодицам. Насте казалось, что еще немного, и ее мозг взорвется, не сумев справиться с безысходностью и чудовищностью происходящего. Андрей свалил ее на огромных размеров кровать и временно прекратил домогательства, так что до безумия дело не дошло. Кулем упав на пушистое ложе, на удивление приятно пахнувшее, Настя отчаянно зажмурилась, ожидая дальнейших действий нареченного. Но распорядитель ее судьбы решил дать ей передышку. Даже снизошел до жалости. Приподняв ее за волосы и приблизив ее лицо к своему, Андрей сочувственно пробормотал:

– Тяжело тебе, знаю, но куда деваться? Ни тебе назад дороги нет, ни мне.

– А почему тебе-то? – сквозь рыдания, сжавшие ей горло, сдавленно прокричала Настя. – Тебе-то почему, чудовище?!

– А потому! – сразу озверел подобревший было Андрюша. – Кто же от такого откажется… К тому же мать еще ни разу в жизни не ошиблась. Ни разу… Отдыхай пока. Я скоро…

– Чтоб вы все сдохли!!! – прокричала она в его сутуловатую широченную спину. – Чтоб вы все сдохли!!!

Полоснув по ней взглядом, не сулившим ей ничего доброго, Андрей плотно прикрыл за собой дверь и почти тут же загромыхал чем-то, очевидно, запирая темницу.

Приподнявшись на мягком ложе, Настя принялась с большим тщанием оглядывать комнату.

Апартаменты лобастого не сражали наповал роскошью, но были не без изыска. Стены затянуты шелком, причем достаточно дорогим, а не ацетатным по сорок пять рублей за метр. Спальный гарнитур. Портьеры в тон стенам, ковер на полу. По всему выходило, что Андрейка к себе относился с уважением и непозволительного пренебрежения к себе не допускал. От этого вывода, сделанного ею в результате тщательного осмотра, Настя едва не заскулила.

Ну почему опять так?! За какие грехи, совершенные ею или ее предками, ей приходится расплачиваться таким вот непостижимым образом?! Всю свою недолгую жизнь она стремилась проповедовать добро, нести знания, так сказать, в массы. И пусть не всегда результатами ее трудов были положительные всходы, сеять разумное, доброе, вечное она не переставала. Почему же ей суждено всякий раз выходить замуж, пройдя через насилие и надругательство?! Где тот избранник, образ которого она так долго вынашивала в девических мечтах?!

– Что не Андрей, то урод, – брезгливо передернулась Настя, вспомнив о цепких пальцах лапавших ее весь вечер.

Перспектива намечающейся брачной ночи угнетала. Она поплотнее запахнула халат, дарованный набивающейся ей в свекрови старухой, и подошла к окну. Этаж был второй. Окно зарешечено. Да и попытаться выпрыгнуть из него мог лишь человек, склонный к суициду, так как под окошком высились острые пики частокола. Дверь также не могла порадовать. Несмотря на невероятные усилия Насти открыть ее, она не стронулась с места. Видимо, Андрюша все предусмотрел, отрезав ей все возможные пути к бегству.

Что же, тогда нужно переждать. Собраться с мыслями, шевельнуть имеющимися извилинами, оттянуть по возможности замужество с Андреем, упивающимся предвкушением супружеского счастья, и…