Рыжая чайка

– В чём-то похожи, в чём-то нет. Мы красивее, – Камиль рассмеялся, но без превосходства. – Поворотливее, лучше орудуем мечом и всё такое. Наши способности отличают нас от вас. И ещё привычка питаться по-другому. Днём вольфгары так же могут быть опасны для тех, в чьих жилах бежит теплая кровь. Ну, естественно, я не стану отрицать, что в «человеческом» облике есть свои достоинства: возможность выражать эмоции, болтать, встречаться и заигрывать с подругами. Да масса всего! Меня устраивают преимущества и днём и ночью! Я не расстраиваюсь, оттого что я вольфгар. По крайней мере, я свободен в отличие от тебя!

– А тогда что ты делал здесь, один, в нейтральном лесу? – я чуть-чуть отстранилась от него, чтобы изучить блеск его глаз. Он изменился. Из ярко-оранжевого, стал голубоватым и не таким пышущим.

– Я? Охотился!

– Врешь, из этих лесов дичь давно ушла, а на людей ты сам сказал – вы не нападаете! Так что ты делал в этом лесу? Неужели охотился на дождевых червей? – я подозрительно сощурилась, наблюдая, как снова изменился свет вольфгарских глаз.

– Гм, Тара я, что давал тебе клятву говорить начистоту и только правду? Ты слишком любопытна, а такие, чайка, долго не живут. Мой тебе совет – всегда помни о черте между нами.

– Даже тогда когда тебя прижимает к себе обнаженный вольфгар? – спросила я.

Камиль тихо рассмеялся.

«Интересно о чем он подумал? Боже, что я только что ляпнула!»

– Ох, Тара, я ведь не звал тебя сюда, так что не обессудь. Послушай, я тоже люблю задавать вопросы. Раз уж мы тут с тобой так мило собрались, я хочу кое-что узнать. Ты мне здесь причитала что «не любишь, не выйдешь замуж, уж лучше умереть, чем без любви!» Любовь, что для вас людей это такое? Что это за потребность, толкающая к смерти?

Долго я не знала, что ему ответить. Может, даже потому что сама ещё ясно себе этого не представляла. Я так продолжительно молчала, а Камиль мне не мешал думать, что я даже решила, что вольфгар задремал, но он тут же подтолкнул меня. И я ответила так, как слепо ощущала сердцем:

– Думаю, у каждого живущего в этом мире человека этому чувству есть своё определение. Лично мне кажется, что ради любимого ты готов отдать всё что угодно, ничего не требуя взамен; ты дышишь им как воздухом; его улыбка, его тепло согревают твою жизнь; ты готов идти рядом с ним и в зной и в холод, лишь бы быть рядом; или даже ощущать на расстоянии и радоваться той мысли, что он просто живёт в этом мире; а когда ты вместе с любимым – вокруг время застывает в вечность, в которую хочется уйти лишь с ним. А что значит любовь для вольфгаров?

– О, значит, ты всё-таки предполагаешь, что она у нас есть? Хм, – Камиль пожал плечами, его развлекал этот разговор, было слышно по голосу. – Вольфгары так глубоко себе голову не заморачивают! У нас всё проще – ты с тем, с кем тебе хорошо. Вот и вся любовь! А чтобы кем-то дышать или бредить о ком-то – я этого не могу понять. А знаешь, Тара, мне кажется это ты одна такая среди людей. Нет, однозначно люди не такие, просто ты придумала себе особое чувство. Да, точно, так и есть. Я вообще сейчас не верю, что всё это происходит со мной! Я сижу с человеческой девчонкой под луной, обнимаю её, чтобы она не околела, мирно беседую, и совершенно ничего не понимаю. … Так не должно быть! Даже не знаю, как я буду чувствовать себя после этой безумной ночи!

– А скажи мне честно, Камиль, ты боишься меня тронуть из-за Алишера? Ты ведь здесь не просто так, это он приказал тебе здесь быть! Вы следите за Крилендом? Потому что, …потому что вам тоже нужен проводник? Моя глупая голова? – тихо и с большой долей печали прошептала я, то, что мучило меня, пока я слушала его рассуждения.

– Зачем ты спрашивала, если уже ответила на все свои вопросы? – нехотя ответил он. – Ты очень догадлива, чайка. Но твоя голова не глупая, глупое, скорее всего …твоё сердце. А в том, как выбираться из запутанных лабиринтов – тебе равных нет! – бросил Камиль. Почему мне показалось, что в его словах отражалось какое-то равнодушие?

– Как и моему отцу? Он был талантливейшим проводником, но было одно «но» – он презирал вольфгаров и ни за что бы не стал вести их по безопасным туннелям! – сухо подытожила я, выпрямившись у него на коленях. – И лишь по этому ты не убил меня, на мои хрупкие плечи и всё остальное тебе плевать!