Рыжая, я тебя приручу

С Халком мы уже сегодня виделись, я перекинулся с ним парочкой фраз, Катя сделала вид что его нет. Она упрямо его игнорировала уже столько времени, что мне даже стало страшно — если мы поругаемся, меня также спишут в утиль как и его?

Отец выглядел очень расстроенным, он не сводил глаз с отметин на лице Кати. Похоже на пальцах этого урода были кольца, потому что на ее щеках остались довольно заметные отметины.

— Здравствуйте, дети, — наконец-то поздоровался отец, взяв себя в руки.

— Салют, — ответила Катя.

Я чувствовал ее напряжение, похоже, ничего хорошего от этого визита она не ждала.

— Вы в гости или проходили мимо? — спросил я довольно дерзко.

Не знаю почему, но я тоже встал в оборонительную позу, то ли это передалось мне от Кати, то ли после последних событий просто был наготове.

— Мы пришли поговорить. — сказал отец, Халк стоял рядом с ним молчаливой тенью и не сводил глаз с сестры. — Первое, в туалете в ресторане была камера и ее записи нам предоставят. Нам повезло что Стефан не подумал об этом и не подсуетился заранее, оплатив уничтожение видео. Так что дело завели и начали расследование. Ну, а наши адвокаты будут очень активно напоминать следствию на кого напали. Замять не получится.

— Мы бы и без записи с камер не позволили замять это дело, — проворчал, но наличию камер я был рад.

— Но Стефан не заберет свое заявление. — Продолжил отец.

— Я, конечно не силен во всех тонкостях, но за драку меня не посадят в тюрьму. Тяжких телесных у него нет это точно.

— У тебя в любом случае будет адвокат, — сказал отец. — Можем мы поговорить наедине? Я знаю что и Кате с Вадимом нужно поговорить с глазу на глаз.

— Ничего мне не надо, — уперлась Катя. Но я поцеловал ее в висок и подтолкнул в сторону брата.

— Предатель, — прошипела Рыжая сверкая своими лисьими глазами.

— Тебе это нужно, Катюш.

Развернулся и направился в нашу спальню, намекая отцу, чтобы шел за мной. Он без слов меня понял, скинул ботинки и проследовал за мной. Зайдя следом, закрыл дверь. Я развернулся к нему лицом и сложил руки под грудью. Слышал что это закрытая поза, человек не пускает в свою душу. Вот и я сейчас не хотел пускать отца в свою душу. Слишком мы отдалились друг от друга с появлением в его жизни Оксаны. И это до сих пор больно ранило меня.

— Ты молодец, защитил Катю, — первым прервал наше молчание отец.

— Мужчина всегда должен приходить на помощь женщине попавшей в беду. А Катя моя женщина, защищать ее моя обязанность, — ответил отцу.

— Я смог воспитать достойного мужчину. Это вызывает гордость.

— Ты пришел поговорить о моих качествах? — с иронией спросил я.

— Ты любишь Катю? — Спросил отец проигнорировав мой вопрос.

— Люблю. — Просто ответил не видя смысла юлить.

— Вот и я люблю.

— Очень рад за тебя, — не скрывая сарказма ответил я. — Совет да любовь.

— Не перебивай, — поморщился отец.

Обошел меня, подошел к окну, отдернул занавеску и выглянул на улицу. Развернулся и облокотился поясницей о подоконник. Похоже он подбирает слова чтобы сообщить мне что-то такое, от чего я знатно прихренею.

— Вот и я люблю всю жизнь одну женщину — твою мать, — тихо сказал отец.

— Оно и видно. Едва земля на ее могиле осела как ты женился на мелкой сучке, а потом и вовсе заделал ей ребенка. Вот это я понимаю неземная любовь.

— Ты молод, горяч, скор на суждения. Твой юношеский максимализм иногда меня пугает. Еще раз прошу — не перебивай. Дай все рассказать.

— Валяй.

— О болезни твоей мамы мы знали давно и боролись с ней как могли. Когда ты думал что она улетала в Европу по работе или на отдых на самом деле она проходила лечение. После первого курса химии, когда наступила ремиссия и мы подумали что одержали верх над болезнью, решили заморозить ее яйцеклетки. Мы долго консультировались с врачом и после кучу анализов взяли для заморозки ее яйцеклетки.

— Зачем?

— Я думаю что уже тогда Алисия чувствовала что смерть ее не отпустит. Материал заморозили, болезнь победили и мы вернулись к счастливой жизни. Но болезнь вернулась и в это раз лечение не помогало. Чем все закончилось ты знаешь.

Я смотрел во все глаза на отца, боялся моргнуть чтобы пропустить малейшее изменение в выражении его лица, а оно сейчас было максимально серьезное. Скорее даже мрачное. Смотрел он в пол, не поднимая глаз.

— Болезнь резко высосала все силы из моей любимой. В один из дней, когда боль ее отпустила, Алиссия взяла с меня два обещания: первое сделать тебя счастливым и второе…

Отец сглотнул и поднял на меня свои глаза.

— И второе? — Поторопил я отца.

— Взять ее замороженную яйцеклетку, найти суррогатную мать и зачать нашего второго ребенка, на которого при жизни она так и не решилась.

Мне кажется что из моих легких вышел весь воздух одним тяжелым вздохом. Это какой-то бред. Слова отца меня поражали все сильнее и сильнее.

— Причем тут Оксана?

— Мне показалось что ее кандидатура идеальна чтобы выносить нашего ребенка. Она из хорошей, пусть и бедной семьи, грязных пятен на ее репутации не было никогда. Да и в момент нашего горя она была рядом и поддерживала как могла.

— А тот факт что мы встречались тебя не смутил?