Рыжая (ЛП)

Оливии удалось выиграть еще один раунд. Кортни начала всхлипывать еще в здании суда. Со своего места я смотрела на Кэш, и кровь в жилах начала закипать. Она ведь осознанно подставила меня. Ради него. Я должна была бы злиться на него, но весь мой гнев была направлен на безвкусные светлые волосы и розовую помаду.

После фиаско в зале суда, она позвонила мне, умоляя встретиться с ней. Но она позволила моему отцу использовать ее, чтобы разрушить мою жизнь. Я не ответила на ее мольбы и она прислала мне по почте письмо, написанное вручную аж на десяти листах, на которых описывала всю свою жизнь, начиная с момента рождения и заканчивая тем днем, когда мой отец попросил ее работать на него. Я съела целую упаковку замороженного горошка и выкурила три сигареты, пока читала это чертово письмо.

В 1981 году ее мать работала секретаршей у моего отца и, по словам Кэш, она была зачата на его рабочем столе. Отцу не удалось убедить ее мать сделать аборт и он крайне неохотно согласился выплатить ей кругленькую сумму, лишь бы она и ее еще не рождённый ребенок исчезли. Но, не смотря на свои первоначальные чувства, он ежегодно ездил повидаться с Кэш и оплачивал ее учебу в колледже. Когда она была маленькой, он рассказал ей обо мне и о Кортни. Она росла, зная, что у ее папочки есть еще две маленькие дочки, и когда он уезжал, он был с ними. Кэш призналась, что в детстве была очарована нами. Она мечтала иметь сестер. Отец даже показывал ей наши фотографии, которые она прикрепила к стене. Больше всего меня удивил как раз тот факт, что у отца были наши фотографии. С каких пор у Чарльза Смита появилось стремление к отцовству? Дочитав до конца письма, я сожгла его. Нельзя было, чтобы Кортни увидела его. Она тяжело переносит удары. Сестра очень похожа на мать. Она очень привязчивая, но в случае стрессовых ситуаций сразу ломается.

— Лия… Лия?

Я поворачиваюсь к Сэму, который все еще продолжает складывать чертово белье.

— Что? — шиплю я. Мне хочется, чтобы он занимался этим в какой-нибудь другой комнате и прекратил выводить меня из себя.

— У тебя телефон звонит— подсказывает он.

Я смотрю на телефон и вижу имя Калеба на экране. Я резко хватаю его и роняю на пол. Поднимаю телефон с пола и, задыхаясь, отвечаю.

— Алло?

— Привет, — здоровается он. — Звоню узнать как Эстелла.

— Она сейчас спит. Она улыбнулась мне!

В телефоне секунд десять висит тишина, а затем он говорит:

— Она похожа на тебя, когда улыбается.

Я мгновенно ощущаю тепло. Мне хочется знать, нравлюсь ли я ему от этого сильнее.

— Я скучаю по ней, — вздыхает он.

— Ну, ты можешь прийти, если хочешь. Но я ее тебе не отдам до выходных.

— Я понимаю. На следующей неделе у нее запись к врачу. Я надеялся свозить ее туда. Хочу быть там, когда ей будут делать прививки.

Я вздыхаю.

— Ладно, можешь отвезти ее, — я подумала пару секунд и добавила. — Но я тоже хочу быть там.

Он вздыхает в ответ.

— Я подумываю съездить с ней к Кортни.

Калеб прочищает горло.

— Думаю, ты должна это сделать. Ты не против съездить к ней одна?

— Я поеду с Сэмом, — быстро отвечаю я. — Просто пришло… время.

— Ты все еще злишься на нее? — спрашивает он.

— Нет, — отвечаю я, но на самом деле, киваю головой.

Глава 34

Прошлое…

Старший брат Калеба — Сэт — старше его на четыре года и два дня. Они совсем не похожи. Я бы сказала, они как Каин и Авель. Я была в шоке, когда впервые встретилась с темноволосым и темноглазым детективом полиции.

— Ты брат Калеба? — выпалила я. В ответ на мое удивление, он выдавил слабую улыбку.

— В последний раз, когда проверял, вроде как был им, — он задержал мою ладонь в своей руке чуть дольше положенного и при этом буравил меня взглядом. — Смею предположить, что мы ни капли не похожи, верно?

Я покачала головой. Сэт не обладал ни одной из черт Калеба. Скорее он был его полной противоположностью — маленький курносый нос, тонкие губы и глаза, настолько темные, что они казались почти черными.

Помню, что считала его странным. По натуре Сэт скорее отшельник. Когда вся семья собиралась вместе, в центре внимания всегда оказывался Калеб. Его вечно окружали люди, которые ловили каждое его слово. И наоборот, можно считать, что повезло, если удавалось найти Сэта. На большинство барбекю и ужинов он вообще не являлся, а если и приходил, то прятался в саду или бродил в гордом одиночестве. Если удавалось застать его в одиночестве, он оказывался невероятно общительным и умным. Он напоминал мне Холдена Колфилда. (Примеч. Холден Колфилд — главное действующее лицо романа Джерома Д. Сэлинджера «Над пропастью во ржи», ставшее символом юношеского бунта и нонконформизма.) В старшей школе я читала книгу и от Холдена у меня мурашки по коже бежали. Иногда Сэт смотрел на меня совершенно неподобающим образом, и уголки его губ слегка изгибались, от чего я вся покрывалась мурашками.