Рыжая на откуп (СИ)

Кстати, о родственниках. К тридцати семья плотно насела с расспросами: “Когда замуж? Есть жених?” После того как все четверо моих возлюбленных в ревности и эгоизме перессорились из-за разговора, кто сыграет перед родителями того самого жениха, я решила взять и сказать, что женихов у меня несколько. После искренности по телефонному разговору с теткой все вопросы отпали и резко сократились приглашения приехать в гости. Мама потом меня отчихвостила и сказала, что болтливая родственница разнесла всем в округе, что ее племянница в большом городе пошла вразнос и стала самой настоящей шлюхой. Какой стыд!

— Я с ними по любви. Приезжай, познакомлю.

— Так и знала, что тебя нельзя отпускать одну! Что я скажу отцу?

— Что у него четверо потенциальных зятьев?

— Ой, Венди, какая ты дурная. Выбери того, кто побогаче.

— Я ей также сказал, — громко отозвался Последний с кровати. — А эти трое пусть будут любовниками. Я не против. Любовникам простительно быть без гроша в кармане.

— Голос приятный, — шепнула мама и глупо хихикнула. — Берем.

— Слушай маму, — самодовольно ответил Ноа. — Умная женщина.

— Либо я, либо никто, — Карн вышел из ванной комнаты и горделиво тряхнул влажными кудрями. — Или мне опять напомнить, кто из вас четверых здесь Бог?

— Что это за шизофреник? Доча! — охнула мама, и я невоспитанно сбросила трубку.

После беседы по телефону мама примчалась в гости и со всеми “женихами” лично познакомилась. И заявила, что все хорошие и, вообще, сами разбирайтесь, а родственникам необязательно знать, что я собрала мужской гарем и счастлива. Лучше пусть думают, что одинокая старая дева — это можно пережить и понять.

Анна, капризная ведьма, в один из дней неожиданно смирилась, что смертна, ведь “Лавка Чудес”, ее детище, останется в моих заботливых руках. И именно в тот самый момент, когда она, сидя на крыльце магазинчика, умиротворенно сказала: “Можно и помереть спокойно”, мимо проскочила лягушка с золотыми глазками и перламутровой спинкой. Анна с визгом и удивительной для ее возраста прытью бросилась за перепончатой мерзавкой. С того полудня я ее больше не видела, а Гадалка Мария, к которой я заглянула, отчаявшись в безрезультатных поисках, расплывчато ответила, что старушка начала новую жизнь и отказалась объяснить в подробностях, что это значит. Понадеялась, что Анна поймала лягушку и помолодела, а не умерла где-нибудь в подворотне. Во всяком случае, в некрологах я не отыскала строчек о неопознанной старухе.

Иногда мне снились предыдущие реинкарнации, когда Чуба забывал отсыпать мне чуток своих отборных и безумных кошмаров. И они прогоняли меня, ругались и требовали, чтобы я оставила их в покое и дала насладиться тишиной и забвением. Очень обидно. Я с ними подружиться хотела, а они разбегались и прятались в размытых грезах.

Первый добился своего и за очередным завтраком убедил Последнего вложиться в космическую отрасль, и первые крупные инвестиции потекли в разработку теплиц на Марсе, потому что если и покидать родные земли, то вместе с Источником, которому Карн начал нашептывать о перспективах межзвездных путешествий. Агатес не остался в стороне и пока его рогатый друг вел убедительные беседы с волшебным прудом, он экспериментировал с лягушатами — предпринимал попытки перевозки магических существ за границы города. Однажды у него получилось — вместе с зачарованным аквариумом Колдун преодолел тысячи километров и закинул несколько переливчатых красавиц в небольшое отдаленное озерцо в горах.

Через десятки лет мы смогли всей дружной компанией навестить тихий водоем, в водах которого расплодилось множество лягушат и зародился дикий, нелюдимый и еще неразумный дух — горный козел с золотыми рожками. Сердитое парнокопытное попыталось нас забодать, и Карн умилился — он и сам когда-то был таким.

— Почему именно козел, а не козочка? — спросила тогда я, наблюдая, как рогатый мерзавец с ревом гоняет по берегу озера визжащего Первого.

— Я смею предположить, что Источник — самка, — флегматично ответил Колдун.

— Самка?

— Женщина. Или большая магическая матка, — Агатес пожал плечами.

— Инкубатор, — предположил Последний.

— Но у инкубатора или магической матки нет предпочтений, кого рожать, — фыркнула и нахмурилась. — А тут одни мужики, а я так, случайно получилась, чтобы вас, обормотов, порадовать, потому что вам было очень грустно и одиноко.

— Иди и спроси у озера, почему козел, а не козочка, — Агатес зевнул и упал на траву, раскинув руки. — Я тоже недоволен, что Источник из себя выплюнул в очередной раз рогатого чудика. Фетиш, что ли, на рога и копыта?

— Рога — это красиво, а копыта — мужественно, — обиженно пробурчал Карн и бросился к козлу грациозным оленем. — Братишка, отстань от Ноа!

Козел развернулся и со злобным утробным «Бе!» кинулся в сторону возмущенно всхрапнувшего Карна.

— Да чтоб тебя! — взвизгнуло Божество и бросилось быстрыми скачками прочь от агрессивного духа. — Отвали!

— Его Божейчество нашел равного ему противника, — Последний прижал к себе, приобняв за плечи.