Рыжая некромантка

- Так откуда здесь могла появиться подруга Листика, да ещё со свежей выпечкой? До ближайшего жилья больше чем полдня пути! – поддержал своего коллегу первый «орк», что не помешало ему активно жевать пирожок.

- Вот отсюда, - усмехнулся Гурумас, показывая на костёр, тот, словно подтверждая слова ночного дежурного, снова полыхнул, и из него вышли две рыжих девочки и девушка, тоже рыжая и, как девочки, нагая. Её кожа, как у подруги Листика, была покрыта мелким чешуйками. Подружка Листика ухватила одну из булочек и протянула девушке:

- Вот, Гутье, угощайся!

- Гутье сейчас живёт на болоте в том пне, где раньше жила Альен, - сообщила Листик и, увидев, что её не совсем поняли, пояснила: - Альен и Гутье огневушки. А огневушка живёт на болоте, чтоб не поджечь лес.

- А то болото находится в проклятом лесу, не так ли? – поинтересовался Гурумас.

- Ну почему проклятый, лес как лес, - обиделась маленькая огневушка. А Листик подтвердила предположение мужчины:

- Его так люди называют, да и только те, кто не живёт около него. А жители деревень с опушки говорят – Лес!

- Лес? – многозначительно произнёс Гурумас, так же как Листик выделив голосом слово «лес», а оба «орка», не сводившие глаз с Гутье, попросили:

- Листик, может, ты познакомишь нас со своими подружками?

- Особенно с той, - хихикнув, кивнула в строну взрослой огневушки Нарина.

- Ага! – согласилась Листик и показала на свою маленькую подружку: - Это Альен!

Девочка важно, явно кого-то копируя, пожала всем руки. Листик представила девушку:

- А это Гутье!

Обнажённая девушка, на коже которой продолжали вспыхивать маленькие язычки пламени, предупредила мужчин, вознамерившихся и ей пожать руку:

- Меня трогать не надо, вы можете обжечься! Я не умею так гасить свой огонь, как Альен и Листик.

- Смотреть можно, а трогать ни-ни, - захохотала Нарина. Мужчины растерянно переглянулись. А из фургончиков стали появляться их обитатели, которых привлёк шум, да и солнце уже взошло. Представления пошли по второму кругу, мужчины смотрели только на Гутье, совсем не обращая внимания на Листика и Альен. Последней выбралась из фургона Эльвириса, недовольно уставившаяся на Гутье, которой мужчины под хихиканье Нарины говорили комплименты. Ведущая актриса театра Бузульяно поджала губы и сказала веселящейся Нарине:

- Что они в ней нашли? Чем она так им понравилась?

- Это совсем просто, - хихикнула девушка, - надо просто совсем раздеться и тогда успех обеспечен!

- Это же неприлично! Голой ходить! Здесь, когда кругом столько мужчин! Они же могут подойти и руками… - Эльвириса не договорила, обратив внимание на Листика и Альен: - А вы чего голые, не даёт покоя успех этой…

- Не-а, мы одежду бережём, - ответила Листик, не дав договорить примадонне театра, а Нарина, продолжая хихикать, пояснила:

- Ближе подойти боятся. Потрогать Гутье не получится, вообще-то можно, но тогда руки до кости обгорят.

- Это почему? – не поняла Эльвириса, Нарина охотно пояснила:

- Трогать Гутье - всё равно, что сунуть руки в костёр.

Эльвириса брезгливо поджала губы, хотя куда уж дальше? Поджала и задала вопрос, который должен был бы появиться у мужчин, восхищённых красотой огневушки:

- Откуда она здесь вообще взялась? Я уже не спрашиваю – почему в таком виде?

- Я же уже говорила, Гутье – огневушка! – ответила Альен и сказала Листику: - Мне уже домой пора, мама будет беспокоиться, ты меня проведёшь? Я отсюда сама не смогу пройти – слишком далеко. Да и Гутье обратно к себе на болото не сможет вернуться, помоги ей тоже.

Листик кивнула, после чего позвала взрослую огневушку и, взявшись за руки, они втроём шагнули в взметнувшееся пламя костра. Собравшиеся у костра поражённо молчали, только Гурумас взяв котелок и арбалет, сообщил:

- Схожу за водой, но кашу варить не буду, пока Листик не вернётся.

- Это почему же? – поинтересовался Тарин, Нарина пояснила:

- Листик будет возвращаться и может котелок перевернуть, когда из костра выходить будет.

- Или утащит в костёр и там всю кашу с подружками съест, - добавил Гратам.

- Не-а, - отрицательно помотала головой выходящая из костра девочка, - я такого делать не буду, чужое брать нехорошо!