Рыжая невеста

— Иди и посиди, — приказала Фокс Пичу, увидев его усталое лицо и опущенные плечи. — Я распакую груз и найду все необходимое для ужина.

Пич не стал возражать, а лишь кивнул и сел на землю, прислонившись к стволу дерева.

— Что-то опять стало холодать, — сказал Ханратти после того, как они поужинали галетами и бифштексами из лосятины. — Похоже, снова пойдет снег.

— Еще далеко до того места, где мы могли бы купить палатки? — поинтересовался Браун.

— На том конце пустыни есть поселок, где мы, возможно, найдем все необходимое. — Точнее она не могла сказать. В этой части страны поселки иногда процветали, а иногда могли вдруг в течение шести месяцев исчезнуть. — Если мы будем продвигаться в том же темпе, как сегодня, доберемся до него примерно через неделю.

— Пожалуй, на сегодня с меня хватит, — сказал Пич, с трудом вставая. — Руки-ноги затекли, — добавил он, увидев, что все за ним наблюдают. — И кашляю, что твой койот. Ничего страшного, скоро пройдет.

Фокс хотела было возразить, что ложиться еще слишком рано, что до заката еще далеко, но прикусила язык.

— Ты всегда говорил, что сон — лучший лекарь. Пич завернулся в одеяло и отвернулся от костра.

— Я беспокоюсь за него, — тихо добавила она. Приступы кашля и хрипы в горле у Пича не проходили.

Таннер встал и, прежде чем отойти в сторону, бросил на Фокс многозначительный взгляд. Фокс бросило в жар, но через минуту она последовала за Таннером. Они стояли под соснами на виду у Ханратти и Брауна, которые, впрочем, делали вид, что на них не смотрят.

Таннер протянул ей сигару.

— Мистеру Эрнандесу нужен постельный режим.

— Как же это устроить? — Мысль о болезни Пича сводила ее с ума.

— Да, постели нет, но мы могли бы найти поляну возле ручья и пожить там неделю. — Он увидел, что она собирается ему возразить, и поднял руку. — Но этого мы не можем себе позволить.

— Я знаю.

— Меня беспокоит, что мы не уложимся в срок.

— Мы уже почти на территории мормонов. Когда выйдем на равнину, мы наверстаем. Но я понимаю, о чем ты говоришь.

И Пич будет первым, кто согласится с тем, что мы не можем себе позволить неделю отдыха.

— А тот поселок, о котором ты говорила, мы не можем оставить там мистера Эрнандеса, чтобы он подлечился?

— Бросить Пича? — У нее сжалось сердце. Она затоптала сигару каблуком. — Я не могу этого сделать, Таннер.

Долгое время оба молчали.

— Давай подождем, пока не доедем до поселка. А там, если силы мистера Эрнандеса не восстановятся, мы можем спросить, что он хочет.

Это был честный компромисс, но Фокс он не понравился. Все же она кивнула.

Неожиданно Таннер провел кончиками пальцев по ее щеке.

— Мне надо кое-что сказать. — Да?

— Мне хотелось бы проводить с тобой все ночи. — Шершавый палец коснулся ее губ. — Я хочу, чтобы ты это поняла. А еще хочу сказать, что слишком тебя уважаю и потому могу быть с тобой, только если мы будем наедине.

Она бросила взгляд в сторону костра и увидела, что Ханратти смотрит на них. Нахмурив брови, она кивнула:

— Согласна. — Но на самом деле она была страшно разочарована, потому что знала — у них впереди слишком мало шансов оставаться наедине.

— А пока… — Он отвел ее за толстую сосну и обнял. — Не вижу в том большого вреда, если я тебя поцелую.

Слава Богу. Каждый раз, когда она на него смотрела или думала о нем, она вспоминала его освещенное фонарем обнаженное тело и ее охватывало ощущение восторга.

Его губы коснулись ее рта, и где-то внутри у нее вспыхнуло пламя. Как хорошо было бы сейчас лечь рядом с ним, прижаться к его сильному телу.

Обхватив его руками, она положила голову ему на грудь.

— Таннер… То, что мы делали прошлой ночью… мне понравилось. — Она сама не ожидала, что сделает такое признание. — То, что ты делал… я ни о чем таком не знала. — Ей в голову не приходило, что мужчина может так долго держать себя в узде, чтобы ночь длилась вечно. — А мы съели пирожки с курагой? Я не помню.

Его тихий смех прозвучал над самым ее ухом.

— По-моему, нет.

Приподнявшись на цыпочки, она поцеловала его.

— Я надеюсь, что на нашем пути еще не раз будут заросли ивняка, — пробормотала она.

Они продвигались все дальше на запад по предгорьям, петляя между корявыми стволами деревьев с колючими шишками. Фокс где-то читала, что эти деревья могут жить сотни лет, и поделилась этим фактом с Ханратти, который сегодня вел за собой связку мулов Пича.

— Неужели? — равнодушно отозвался Ханратти, не проявляя никакого интереса. И добавил: — Нам уже неделю не попадаются индейцы.

Значит, он заметил, что индейцы где-то рядом, хотя и держатся на расстоянии.

— Мы на территории шошонов. Они нас не тронут, если мы их не будем провоцировать.

— Про всех индейцев так говорят, и, возможно, иногда так оно и есть.

Фокс искоса взглянула на Ханратти. Все они похудели во время путешествия, а Ханратти стал совсем тощим. У него даже щеки ввалились. Фокс обычно не обращала на это внимания, но он сегодня побрился.

— Сколько нам придется передвигаться по пустыне?

— Как только мы спустимся с высоты, нам начнут попадаться кактусы. Впереди у нас несколько жарких и пыльных дней. А почему ты спрашиваешь?