Рыжая невеста Хаоса (СИ)

– Что случилось? – я по-настоящему испугалась за неё.

Подруга сделала шаг вперед, сама пошатываясь, Митра дернулся к ней, но Карина ухватилась за заборчик и выровнялась. Растянула губы в широкой улыбке.

– Всё в порядке. Поздравляю! – улыбка ещё чуть подрагивала.

Бедная, как переволновалась – сочувственно подумала я.

– Ну что? Когда свадьба?

– Э-э, свадьба? – я бросила взгляд на Митру, не понимая, причем тут свадьба, он на меня, – мол я чего-то не знаю?

Потом поняла, что мама рассказала про сватовство, и мысленно хлопнула себя по лбу.

– Боги, Карин, ну какая свадьба? – начала я. Потом вспомнила поцелуй на крыше, и ощутила как горят щеки. Митра многозначительно хмыкнул. – Да… рано ещё о... свадьбе говорить, – выдавила я, смущенно потупившись.

– Да ладно рано, – усмехнулась подруга. – Любовь, проверенная временем, это сила. Ты что ли сомневаешься? Не сомневайся! Вы идеально друг-другу подходите!

Я сжала в ладони пуговицу, которую так и не вернула Жнецу, краснея уже до макушки. Правда, почему любовь? Мы не так давно… близки. Да и не близки – я вспомнила о ссоре. И рассердилась. На Жнеца, на себя, на ситуацию.

– Ну какая свадьба, Карин! Нам даже думать об этом рано! Тут Хаос прорывается, неясно что завтра будет, а ты заладила – свадьба-свадьба, – от нервов меня опять зашатало, и Митре пришлось прижать меня ещё крепче.

– Самое время так-то, успеете может ещё насладиться, – Карина шумно выдохнула и выдавила: – друг-другом.

Нахмурившись от посетившей меня нелепой догадки я подняла взгляд, прежде смущенно пасший цветочки на клумбе, и поняла, что подруга едва сдерживает слёзы.

У неё покраснели глаза, и даже кончик носа как будто подрагивал. Я протянула руку, чтобы коснуться её, увести в дом, поговорить с глазу на глаз. Ну не может же она ревновать к Жнецу. Или... к Аримани? Что успела сказать ей мама?

Но Карина отшатнулась от меня, как от прокаженной.

– Удачи, в общем. Совет вам да любовь, – буркнула она.

Неужели правда? Я покосилась на маму – та стояла растерянная, не зная что делать.

– Карин, ты … в порядке?  – тихо спросил Митра, всё ещё поддерживая меня. Если б меня не шатало, точно бросился бы к подруге. 

– О, да. Я в полном порядке, – она нервно рассмеялась, быстро отерев глаза. – Просто… это немного, ну, неожиданно вдруг узнать, что твои лучшие друзья вдруг собрались пожениться… Никак не ожидала… что он выберет… – она с болью посмотрела Митре в глаза и, дернув краешком губ, зло добавила: – Потому что дура.

Резко развернувшись на каблуках, подруга подхватила пышную юбку, и рванула прочь от дома.

Отвесив себе мысленную затрещину, я наградила физической Митру, сообразив наконец:

– Она же решила, что женимся мы с тобой!

– Ты тоже так думаешь? Так это же круто! Дай я тебя поцелую! – просиял друг, и получил щелбан в довесок.

– Беги за ней, дурень.

Он все-таки чмокнул меня в щёку и бросился следом за подругой:

– Карина! Стой!

– Иди ты! – не оглядываясь, огрызнулась она, но друг налетел на неё и, схватив в охапку, закружил по улице, не слушая протестов и распугивая редких прохожих.

Облегченно выдохнув, я схватилась за заборчик. От слабости мутило.

– Мам, у нас еда есть?

Кажется кто-то переобщался, если так можно это так назвать, с энергетическими вампирами.

– Ну и пусть улетает, тоже мне, – тихо бурчала я, садясь за стол. – Все равно он странный и страшный. Вот так уснешь с ним рядом, и не заметишь как не проснешься.

Я убеждала себя, что Жнец мне не пара, и скатертью ему небо, и я вообще сама смогу скоро прорывы закрывать, потренируюсь только, так что вообще совсем скатертью...

Но на душе скребли кошки. Было муторно и гадко.

Глава 38

Обед оказался безвкусным, как трава. Я бы не съела ни крошки, если б не понимала, что силы могут пригодиться в любой момент – а то вдруг война, а я с ног валюсь. В голове вариалась каша из событий последних дней и ночей, густо приправленная незаслуженной обидой. Будущее было туманно, прошлое вообще напоминало бред. А возможно им и являлось, и ни одного достаточно веского признака, чтобы это исключить, у меня не было.

Чтобы не сойти с ума окончательно, я нарисовала по памяти печать Жнеца, а потом долго пыталась создать её в воздухе силой воображения. Ничего не получалось. Возможно, она сработала бы непосредственно перед прорывом. Но чтобы найти прорыв, надо уйти из дома, а мама слезно умоляла её не бросать. Ну и толку с меня, если я не уверена, что смогу запечатать Хаос?

Я ощущала себя одинокой, всеми брошенной и бесполезной сумасшедшей.

И ждала.

Ждала новостей о Хаосе, об Ариманисе, о пропавшем Дахаке, который неизвестно ещё, где и как выползет. Ждала… когда прилетит... Стрекозел.

Но вместо него прилетали лишь слухи – на крыльях маминых кумушек и подруг. Например, об идиотских обидах на Последнего Защитника от Хаоса. То бишь Жнеца, да.

Он, естественно, сегодня стал легендой Пелагуса. Вот только половина народа на него роптала. Соседний район – так точно. В их “восстановленном доме”, в отличие от нашего, якобы вся живность передохла, а еда протухла.