Рыжая невеста Хаоса (СИ)

А командор улыбнулся своему питомцу жуткой улыбкой, пыхнув черным дымом изо рта. Дахак в ответ радостно взревел.

У меня заныло сердце, так сильно, что от боли потемнело в глазах.

– Шааф… – поняла я. – Тебе больно!

“Тут слишком много богов… – тихо прошелестел ветер. Хаос над морем словно поднялся выше. – Мне не выстоять в этом противостоянии”.

А я замерла и ничего не делаю, потому что уже умерла...

Я с болью вспомнила, как смотрел на меня папа, когда отпускал помощь к Жнецу. С гордостью, с любовью, доверяя мне. Вспомнила улыбку мамы, заплетающей мне волосы. Ссоры и примирение друзей.

Если это смерть, то что же тогда жизнь?

Я сжала кулаки. Это мой мир! Мой и моего Жнеца!

Решительно взмахнув крыльями, я поймала ветер и – полетела ввысь.  К Тиму.

Пора напомнить, что он не один.

Пролетая мимо зависшего под куполом Аримани, я влепила ему в лоб маленькую золотистую печать – получилась с первого раза, не зря тренировалась и рисовала её дома. Злорадно ухмыльнулась, глядя, как завертелся на месте коварный Враг.

– Хотел хварно? Смотри не подавись!

“Кажется он забыл, что он тут забыл” – мурлыкнул в свисте ветра довольный Шааф.

А я тут же поплатилась за злорадство, ибо змею Дахаку это страшно не понравилось, и как только я преодолела щит, как и Тим не заметив преграды, мои ноги захлестнул скользкий хвост.

Жнец, совсем не обрадовавшийся моей сомнительной поддержке, испуганно заорал:

– Котя! Вниз! Немедленно!

А я даже крикнуть не смогла, раскручиваемая хвостом змея до тошноты и свиста в ушах. Сделав пару солнышек, я всё-таки полетела вниз. И да, ни разу не медленно, кстати.

Помнится, тетушка Жнеца уже отдавала ему такие необдуманные команды.

Едва не вывихнув крылья, мне удалось вернуть равновесие. Зависнув над щитом, я зажгла огонь вокруг себя и, глядя, как отдернулся несшийся ко мне хвост, мрачно усмехнулась.

– Если думаешь, что внизу безопаснее, то заблуждаешься! – крикнула я Жнецу.

Тим ринулся ко мне, но Дахак не спал, резко выбросив вслед Жнецу правую голову, он цапнул-таки его за крыло. Жнец зашипел, кувыркаясь в воздухе и рассыпая в стороны красные капли.

Сердце полоснуло болью, словно его выдрали из груди. В глубине души завыл Шааф, принимавший нашу боль как свою. Или это и была его боль?

Я рванула вверх, вспыхивая ещё ярче, превращаясь в комету наоборот. Тим скрыл раненое крыло, выравнивая полет по старинке – на одном крыле. И поймал меня в объятия, вспыхивая вместе со мной.

– Котя, тебе нельзя сюда, я не могу его убить, мои печати бессильны!

Мои глаза золотом отражались в синих глазах Жнеца.

“Его нельзя убить, глупое ты существо, – проворчал Шааф в нашем пламени. – Он же Хаос – вечная материя мира. Его можно задержать при помощи Хварно”.

Я огляделась. Мы пылали, и действительно – змей, вившийся вокруг, не смел нападать.

“Или вытеснить творением!” – закончил Шааф и принялся ворчать на тупых, несообразительных и крайне бестолковых нас.

На несколько ударов сердца в унисон – мы замерли. Время словно остановилось, а может и остановилось – стихли звуки, не слышно было людей, и даже трехглавый змей застыл, не способный двинуться.

– Верно, – улыбнулся Тим. – Верно! – рассмеялся он. – Ты поможешь мне? Ты со мной?

– Да! – уверенно ответила я.  – Что бы ты не придумал!

– Тогда полетели!

И мы, всё ещё пылая трехцветным огнем и держась за руки, полетели вокруг города, залетая далеко в акваторию острова и молча ужасаясь тому, что за пределами щита мира и моря нет. Петляя, мы выписывали одному Жнецу ведомые знаки, оставляя за собой пылающий след.

Дахак шипел и плевался ядом, сгоравшим в нашем огне. Я видела, как мучительно содрогается огромный змеиный хвост, как мечется сам он, окруженный символами рисуемой нами печати, которая распространялась от небес и до земли.

Из-за её масштабов летали мы так долго, что к концу я уже мало что соображала, голова всё больше кружилась, да и Жнец не летел больше так быстро, как вначале. Когда мы закончили второй гигантский язык пламени в центре печати и нам оставался последний, а Дахак вился между огненными символами, как змейка в лабиринте, – я на какой-то момент отключилась, и Жнец из последних сил поймал меня на руки, прижимая к себе.

Я чувствовала, как дрожат его руки, видела, как блекнет оставляемый нами след. Всё что я могла сделать тепеоь –  это отдать все силы Тиму, чтобы он закончил начатое...

– Шааф, – призвали мы на помощь мир, когда печать была закончена. – Принимай работу!

И последние силы полились в печать.

В сердце словно спицу горячую воткнули, но я легко подавила вскрик – на него сил уже не было. Только горькая радость от того, что змей исчез, растворился в сияющем лабиринте, а далеко внизу восставало из хаоса море…

– Да! – хрипло рассмеялся Жнец, прижимая меня к себе. – Мы победили!

И я, счастливая, закрыла глаза.

– Котя, что с тобой? – услышала я взволнованный голос.

– Слишком много богов для одного маленького сердца, – слабо улыбнулась я и закрыла веки, проваливаясь в ватную тишину.

Теперь я точно знала, всё это не сон, и не смерть. Это – жизнь. Самая настоящая жизнь, потому что отдав свои силы, я её теряла.