Рыжая племянница лекаря

Господин Казиро, заметно взволнованный этой встречей, обратился к своему сородичу с речью, состоящей из потрескиваний и шипящих звуков, напоминавших те, что издают некоторые насекомые. Но тот, казалось, не слышал его, сосредоточив свое внимание на кроне. Затем из страшного огромного рта показался длинный черный язык — господин подземелий лизнул окровавленную монету, и глаза его блеснули.

— Хороший… дар… — медленно промолвил он, и меня поразило, как легко ему дается человеческая речь. Домовой дух с трудом выговаривал многие звуки, привычные нашему уху, это же существо всего лишь слегка пришепетывало. — Зачем… зачем человек вспомнил обо мне?

— Добрейший подземный сударь! — я нерешительно шагнула вперед, стараясь не показывать, насколько пугает меня облик древнего духа. — Я пришла попросить вас о помощи… Возможно, вы дадите мне совет…

— Мне нет дела до человеческих бед, — ответил господин подземелий, продолжая изучать монету. — Скверное золото. Дрянное. Кровь… кровь была хороша. Чистая, славная кровь.

— Господин, — мне становилось все страшнее и страшнее. — Я пришла спросить вас о демоне, что заключен в ваших подземельях. Знаете ли вы о нем что-нибудь?

— Демон! — повторил дух, резко повернув ко мне голову. — Что за дело человеку до демона?

— Рекхе… демон хочет умереть, — сказала я, вдруг почувствовав странное смущение, ведь просила сейчас за узника, словно за друга. — Но я думаю, что ему перед этим нужно покинуть дворец. Ведь вам не по душе то, что он здесь находится, ведь так? И его смерть осквернит ваши владения…

— Демон хочет умереть… — вновь повторил хранитель лабиринта мои слова и затих, о чем-то задумавшись. Я боялась нарушить ход его размышлений и тихонько ждала. Домовой дух держался поодаль — я припомнила, что он говорил, будто сородич может посчитать его вмешательство оскорбительным. Просить о чем-либо мне следовало без посредников и расплачиваться за свои ошибки, по-видимому, тоже предстояло самой.

— Я помню, как он появился здесь, — наконец проронил подземный дух, придвинувшись ко мне. — Много лет я спал, но почуял его. Большего оскорбления люди мне никогда не наносили. Не сразу я решился посмотреть на него. Извечный враг! Чужак! Он был слеп и слаб, но все еще сильнее меня. Я ждал, пока силы наши сравнятся. Тогда бы я задушил его. Он знал, что я слежу и жду. Он говорил со мной, но я не отвечал. Время шло. Я многое увидел и услышал. Зло пришло в эти стены. Зло человеческое. Он слабел. Но я больше не хотел его убивать.

— Он сам убьет себя, — я говорила твердо, хоть и понимала, что моя уверенность ничем не подкреплена. — Но его нужно выпустить!

— Еще недавно я сказал бы: нет, я не помогу темному духу. Сейчас я скажу по-другому: нет, я не смогу помочь ему, — отстраненно промолвил господин подземелий, словно беседовал сейчас с голосами в своей голове, а не со мной.

— Что за разница… — начала было я, сердито насупившись, однако оборвала себя, сообразив, о чем толкует подземный дух. — Добрейший сударь, вы хотите сказать, что раньше не пожелали бы его выпустить, а сейчас желаете, но не можете? Но почему?

— Когда-то я мог приказать каждому камню, — от слов подземного хозяина веяло печалью. — И камень повиновался мне. «Расколись!» — говорил я. И самая крепкая стена давала трещину. То были времена моей силы. Сейчас я слаб. Во сне я жду, когда придет небытие. Оно уже близко. Быть может, я не дождался бы и следующего полнолуния. Но твоя монета продлила срок моей жизни. Зло или добро видеть в этом даре? Не знаю, но принимаю его. Не в моей природе отказываться от подношений. Однако помочь демону не могу.

В ту пору я была слишком молода, чтобы понять его печаль, и узнала из этой речи лишь то, что господину подземелий не хватит сил открыть темницу. Что за досада! Я так надеялась, что из этой встречи выйдет толк! Все мое врожденное упрямство восставало, когда я думала, что придется отказаться от моего изначального замысла.

— Но, сударь… — я терла нос, сводя в уме воедино все то, что разузнала о высших созданиях за последние дни. — Разве нельзя восстановить вашу силу хотя бы на время? Я слышала, что золото…

— Много ли у тебя золота, человек? — спросил господин подземелий, и в его голосе мне почудилась насмешка, которую нельзя было счесть незаслуженной.

— Зато у меня есть кровь! — выпалила я, сжав от волнения кулаки. — Разве не она помогла вам нынче очнуться? Я знаю, что любое колдовство на крови становится сильнее и что вам она угодна более чем золото! Сколько нужно крови, чтобы вы смогли открыть темницу?