Рыжая племянница лекаря

Так я узнала, что господин подземелий помогает мне скрыть следы моего преступления, и сны о черном бездонном колодце перестали меня донимать. Странное древнее существо хоть и казалось безжалостным, однако не было злобным или ненасытным. То, что было ему предложено, оно взяло без колебаний и обошлось со мной жестоко, но так уж было, видимо, заведено в те времена, когда подземный дух правил своим лабиринтом. И бояться теперь его не стоило — он не собирался приходить за мной еще раз.

Чары домового духа пошли мне на пользу — через десять дней, показавшихся мне вечностью, я смогла пошевелить пальцами на ногах, а еще немного погодя — встала с кровати без посторонней помощи. Дядя заказал для меня костыли, и я быстро приноровилась управляться с ними. Пришлось забыть о том, как я когда-то перепрыгивала ступеньки, — господин Казиро не давал прямого ответа на мои расспросы о возможности полного исцеления, но мне удавалось кое-как ковылять по нашим покоям, а с помощью Мике я смогла как-то раз выйти во двор. К тому времени лето уже подошло к исходу, и я с особенным чувством смотрела в выгоревшие от недавней летней жары небеса — впервые я столь полно осознала, как хрупка человеческая жизнь и как тяжко жить, не видя над головой вольного неба.

«Мир твоему праху, Рекхе, — мысленно обратилась я к демону. — Пусть эти небеса и чужие тебе, но лучше над твоей головой в последний миг будут они, а не глухой мертвый камень». После этой беззвучной эпитафии на душе стало легко и пусто, точно история с подземельем окончательно завершилась.

Однако прошлое не отпустило меня так просто, как, должно быть, надеялись втайне и дядюшка, и господин Казиро. Как-то вечером я заметила, что дядя Абсалом отвечает невпопад и ест без всякого аппетита. Вначале было подумала, что он рассорился с госпожой Лорнас — моя болезнь нанесла немалый урон этим отношениям, ведь дядюшка был вынужден и день и ночь находиться при мне, — но, приглядевшись, поняла, что дело куда хуже.

Говорить со мной дядя не желал, однако я измучила его вопросами, и в конце концов он сдался.

— Болезнь его светлости возвращается, — неохотно признался он. — Я вижу, как усиливаются ее признаки. Боюсь, вскоре он вновь сляжет с приступом. Мне конец! Что подумают люди о лекаре, племянница которого передвигается с костылями, а главный пациент — и того хуже, хиреет на глазах, точно у него одновременно и паразиты, и чахотка, и черная лихорадка? Моей репутации конец!

Я не стала напоминать дяде, что репутации, которой он так гордится, нет от роду и нескольких месяцев, меня занимало одно: господин Огасто вновь погружался во тьму безумия, насылаемого колдуньей. А я… я была не в силах покинуть свою комнату без сторонней помощи!

Дядюшка Абсалом заметил, как помрачнело мое лицо, и тут же грохнул кулаком по столу:

— Не вздумай! Поэтому я и не хотел тебе ничего говорить! Болезнь господина Огасто — не твоего ума дело!

— Это не болезнь, а злые чары! — воскликнула я. — Вы же сами видели…

— Видел! — громыхнул дядя. — А еще я вижу перед собой свою племянницу, едва не отдавшую душу богам оттого, что ей хотелось разузнать побольше о колдовстве и войнах с чародеями. Смотри у меня! Стоит мне заподозрить, что ты вновь суешь свой нос в это дрянное дело, — вышлю из города хоть к твоей матушке, хоть к тетке, хоть к лешему! Или переломаю твои ноги, раз уж они все равно увечные! Скройся с глаз моих, неугомонная, да не забудь свои костыли. Едва в голову придет новая мыслишка о том, как снять порчу с господина герцога или убить колдуна, — тут же смотри на ноги, затем на косу свою седую и набирайся ума!

В былые времена я бы вскочила из-за стола и грохнула дверью так, что тарелки со стола посыпались бы, но теперь на мою долю остались старческое кряхтение да шарканье ногами. Дядюшкины слова были тем более обидны, что правды в них содержалось чуть больше, чем думал дядя Абсалом, однако это горькое чувство тут же поблекло, когда я вспомнила о болезни господина Огасто.

Достав небольшое зеркальце, я в который раз изучила свое поблекшее, исхудавшее лицо, а затем, привычно утерев нос, впервые серьезно задумалась о словах демона, что обошлись мне так дорого. Мне отчаянно не хотелось верить в то, что все жертвы были напрасными, поэтому-то я твердо решила, что таинственная сестра герцога знает ответы на все мои вопросы, и стоит только разыскать ее, как победа очутится у меня в кармане. Те уроки, которые я получала до сих пор, были, без сомнения, важны, однако извести под корень мою губительную самоуверенность им было не под силу.