Рыжая племянница лекаря. Книга 2

Заслышав это, я выронила разом все тряпки, что держала в руках, и с размаху уселась на дорожный сундучок, также выпавший из моих рук. В то, что бывший демон мог испытывать искреннее участие по отношению к герцогине, мне никак не верилось, и, по моему разумению, отсылал он ее вовсе не потому, что тревожился из-за измученного вида госпожи Вейдены. Герцогине попросту не следовало слышать то, что собирался сказать мне Хорвек, и, признаться честно, я тоже желала бы оставаться в неведении относительно тех колдовских мерзостей, которыми полнился ум моего приятеля.

— Вы помогли нам сверх меры, — тем временем говорил Хорвек, вновь целуя руку госпожи Вейдены и принимая у нее светильник. — Ночь на исходе. День выдастся тяжелым, и вам понадобится много сил для того, чтобы выдержать гнев врага — а с сегодняшней ночи госпожа чародейка станет вашим врагом. Остерегайтесь ее, но не бойтесь. Страх заставит показать, как много вы знаете — и этого она вам не простит.

— А вы… — неуверенно промолвила госпожа Вейдена, глядя на Хорвека с тревогой. — Вы не…

— Что бы ни случилось с нами, мы не расскажем никому о вашей помощи, — серьезно ответил Хорвек, и прибавил то, от чего я вздрогнула. — Клянусь вам.

— Ах ты ж лживый бес, — пробормотала я себе под нос. С каждой минутой я убеждалась все больше в том, что беспринципность Хорвека не имеет никаких пределов и холодела от мысли, что оказалась в зависимости от существа, не принимающего во внимание ничего, кроме своих собственных тайных убеждений, устроенных так хитро, что человеку в них было нипочем не разобраться. «И ведь верно то, что в конце концов ты рехнешься, дружок, — мрачно думала я, сгорбившись и растирая холодеющие руки. — Столько беззакония человеческая голова никак не вместит!»

— Тогда прощайте, — произнесла Вейдена, глаза которой вдруг лихорадочно заблестели, а в движениях появилась болезненная порывистость. — Я никогда не смогу поверить этой рыжей девочке, принесшей столько горя в мою жизнь. Пусть боги рассудят, чего она заслуживает, но уж точно — не моей благодарности. Но вам я отчего-то верю, как будто знала всю жизнь. Вы честный человек, мне это подсказывает сердце. И если кто-то сможет спасти Огасто — так это вы!

— Да неужто?.. — сквозь зубы процедила я, но не настолько громко, чтобы герцогиня могла услышать мое ворчание. Пусть мне и хотелось сейчас выложить ей правду — что любезности ей расточает бывший демон, который безо всякого сожаления прикончил бы ее супруга, повстречайся тот на его пути при иных обстоятельствах — но толку из этого никакого не вышло бы. Только богам было ведомо, что успела вообразить о Хорвеке госпожа Вейдена — я слыхала, что благородные дамы иной раз падки на разбойников и ухитряются разглядеть в эдаких харях признаки честности и благородства устремлений.

— Я сделаю все, что в моих силах, — заверил со всей серьезностью бывший демон и поклонился так изящно, что у меня немедленно заломило спину.

Госпожа Вейдена слабо улыбнулась и отступила во тьму, растворившись в ней, словно прекрасный и печальный призрак. Харль, до сей поры спавший спокойно, вдруг всхлипнул и тоскливо вздохнул, точно почуяв, что лишился прежней покровительницы окончательно.

— Тьфу! — только и сказала я, когда Хорвек повернулся ко мне.

— Надеюсь, твое ревнивое сердце успокоится, если я скажу, что мог безо всякого душевного трепета убить эту красивую даму в любой миг нашего с ней разговора, — он вдруг опустился передо мной на одно колено, склонив голову чуть набок, точно пытаясь получше разглядеть мои глаза.

— Ревнивое?.. Убить?.. — поперхнулась я, не зная, какая часть речи бывшего демона возмутила меня больше. — И с чего бы это должно меня успокоить?!

— С того, что тебя я убить не могу, — ответил он, не отводя глаз, и я закашлялась так, что должна была непременно перебудить всех спящих ведьм и честных людей от Таммельна до моего родного Олорака. Однако, боги, казалось, хранили нас этой ночью и сонное заклятье госпожи чародейки удалось на славу.

— Да, именно так, — повторил Хорвек, взяв меня за руку. — Я не могу тебя убить, и не хочу, чтобы тебя убила чародейка. Поэтому ты должна сделать то, что я скажу.

— Так я и знала! — просипела я, пытаясь забрать руку, но он крепко ее удерживал, словно не замечая моего копошения. — Я не буду мараться об колдовство!

— Йель, посмотри на меня, — кротко попросил он, вздохнув. Это обращение, столь непохожее на его обычную насмешливую манеру, заставило меня тревожно замереть.

— Смотрю, а как же! — пробормотала я то ли сварливо, то ли смущенно, ведь не могла взять в толк, чего добивается бывший демон — ничего нового в его лице не появилось, а взгляд желтых глаз с крошечными точками зрачков отнюдь не обладал успокоительным воздействием.