Рыжая Соня и Владыка падших

— Да что же они сделали с тобой? — воскликнула девушка, прижимая к груди заплаканное лицо подруги.— Они били тебя?

Но Альрика в ответ лишь помотала головой, и лицо ее вновь исказила гримаса ужаса, но ни звука не сорвалось с ее губ.

— У тебя болит что-нибудь? — спросила Соня и по новому взрыву рыданий поняла, что угадала.

— Что у тебя болит, милая? Скажи мне. Скажи! — требовала она.— Тебе станет легче!

— Па-мять! — прорыдала Альрика.— Она жжет изнутри! Помоги мне, Соня!

— Тебе надо заснуть, успокоиться. Я сейчас.

Она выбежала к себе и вернулась с кубком оставшегося от ужина вина. Альрика пила жадно, захлебываясь, и опустила голову на подушку, только когда выпила все. Взгляд ее быстро затуманивался.

— Заснуть, заснуть,— словно в бреду, повторяла она,— забыть все.

— Спи, милая,—- словно маленькую девочку, гладя по волосам, вторила ей Соня.— Ты все забудешь, а потом мы с тобой убежим.

— Убежим,— повторила бритунка, и сон наконец-то сморил ее.

Соня посидела с ней чуть-чуть и, вздохнув, отправилась на занятия: ей тоже нужно было забыться, хотя бы на время. Однако тревожные мысли не давали ей покоя, и в обед Соня зашла навестить Альрику, но та все еще спала. После обеда Соня рассказала подругам о возвращении Альрики, и, когда окончились занятия, девушки поспешили к бритунке, но она еще не проснулась. Подруги уселись возле нее и начали тихонько перешептываться. Все сходились во мнении о том, что отсюда нужно бежать, и тут же наперебой убеждали друг друга, что сделать это невозможно. Соня слушала их и презрительно хмыкала.

Так, в бесплодных рассуждениях о побеге пролетел вечер, ударил вечерний колокол, и девушки начали расходиться.

— Я останусь ненадолго,— шепнула Соня Луме, и та, кивнув, затворила за собой дверь.

Соня примостилась на краешке постели и с нежностью смотрела на изможденное лицо подруги. Потом вздохнула, поправила на ней одеяло и шепнула на прощание:

— Спи.

— Я давно уже не сплю,— ровным голосом ответила бритунка, не оборачиваясь,— Просто делала вид, чтобы вы не приставали с вопросами.— Соня покачала головой, но ничего не сказала.— Ты хочешь знать,, что со мной сделали,— продолжала Альрика все тем же деревянным голосом.— Наверное, я должна была бы рассказать тебе, но не могу.— Она немного помолчала.— Я слышала, вы тут говорили о бегстве, и теперь я знаю точно: отсюда нужно бежать, но так же точно я знаю, что сбежать нельзя.— Слова ее походили на бред.— Однако я кое-что придумала,— сказала она, понизив голос, впервые посмотрела на шадизарку, и глаза ее лихорадочно заблестели.— Я придумала, как убежать отсюда! — прошептала она еще тише.

  — Скажи мне,— попросила Соня.

— Нет! — Она оттолкнула подругу.— Это очень страшно!

— Хорошо, хорошо! — поспешила успокоить ее Соня.— Но пообещай мне, что все расскажешь потом.

— Да,— устало ответила Альрика,— ты узнаешь первой. А теперь оставь меня.

Она опять отвернулась. Соня вздохнула и ушла к себе. На столе ее ждал поднос с ужином. Вяло, без аппетита прожевав несколько кусков, она решила, что лучше всего лечь, и едва положила голову на подушку, как провалилась в сон.

  ...Сперва ее окружила непроглядная тьма. Соня ощупала себя и обнаружила, что одета в знакомое уже рубище, затянутое на талии поясом, за который заткнут кинжал причудливой формы. Она уже когда-то держала его в руках, но почему-то никак не могла припомнить, когда и где. Впрочем, не важно. Главное, что он есть.

В тот же миг она поняла, что спускается по бесконечно длинной лестнице, и, хотя она не знала, откуда пришла и куда направляется, решила не останавливаться. Вскоре она увидела внизу блеклое пятно, которое могло означать только одно — цель близка. Через два десятка ступеней лестница кончилась. Соня оказалась у расходившегося в две стороны коридора.

Почти не раздумывая, она осторожно двинулась направо, сама не зная почему, и вскоре поняла, что путешествие по подземелью грозит затянуться. Она совсем уже было решила повернуть назад, когда услышала за спиной шаги. Сердце ее учащенно забилось. Она быстро оглянулась, но коридор плавно поворачивал, и она никого не увидела, однако почувствовала, что страх ее еще больше усилился, и тем не менее побежала вперед. Такие же шаги донеслись и спереди, она заметалась и юркнула в какую-то щель, уже зная, что это ее не спасет.

Две фигуры появились перед ней почти одновременно. Дикий, панический ужас навалился на нее, когда она увидела горящие, как угли, глаза. Она съежилась, моля лишь о том, чтобы ее не заметили, прошли мимо, но этого не произошло.