Рыжая тень (СИ)

«И вообще я тебя спрашивала о другом. О камушке. Маленьком таком камушке с новобобруйской помойки, что завалялся в кармане твоих старых джинсов и выдержал три цикла стирки-сушки. И если ты сейчас сделаешь мне невинные голубые глаза и спросишь «каком камушке?» — со мною случится маленький технический сбой, в результате которого я ретранслирую на все корабельные экраны запись того, как ты во время обеда запулил этим маленьким камушком в тарелку Владимира».

«Ты… и на самом деле это сделаешь?»

«Не знаю. Может быть. Мы, девушки, такие все загадочные, такие спонтанные… Эй! Ты чего?! Малыш, ты балбес! Не сделаю, конечно, не надо смотреть в пустоту с таким отчаянием, словно я отбираю у тебя последнюю банку сгущенки! Ну вот, приплыли, называется. Тебя даже шантажировать неинтересно… Может быть, все же ответишь, а? Просто так. Ни за чем. Ну что тебе этот Владимир сделал? Вы же даже и не ругались! Ну, почти…»

«Не мне».

«Опаньки… А вот с этого места поподробнее! Что-кому-где-когда?»

«Он их злит. Всех. Не только капитана. Это… опасно. Надо было что-то… как-то… Я был не прав».

«Знаешь, лапуля, ты, конечно, может быть, был и не прав, но это было таки здорово! Все чуть под стол не попадали, когда этот зануда глаза выпучил и гречкой плеваться начал! Жаль, зуба все же не сломал, было бы еще веселее».

«Он опять обвинил капитана. И Полину ругал. Она же была дежурная. Я не учел».

«Ну и что? Он и так бы и ругал, и обвинял, у таких всегда виноваты все вокруг. Зато ты дал остальным возможность над ним посмеяться. Они теперь долго не забудут его рожу с тем камешком!»

«Все равно. Это все как-то… странно. Неправильно».

«Пупсик… ты что — злишься?»

«Не злюсь».

«Я так и поняла, лапуля. Тогда перестань крошить несчастную банку. Я понимаю, что сгущенка в ней кончилась и ты совсем-совсем не злишься, но это же не повод рвать бедную ни в чем не повинную жестянку на такие малипусенькие клочочки! Да еще голыми пальцами. Вдруг увидит кто… как ты не злишься».

***

========== Странные люди ==========

***

Быть как все.

Это значит — не выделяться. Мимикрировать под окружение. Принять защитную окраску и отзеркалить манеру поведения тех, кто рядом. Ничему не удивляться самому — и не вызывать удивления у других. Общаться с людьми, выслушивать их с вежливым интересом и даже сочувствием (типовое выражение лица № 18), самому стараться говорить поменьше. Отвечать только в том случае, если спрашивают. Казалось бы — что может быть проще?

Казалось бы.

Как не выделяться, если они все такие разные? Кого копировать? Синтетическая матрица компилировалась плохо и не поддавалась окончательной инсталляции, постоянно вступая сама с собой в неразрешимые системные противоречия. К тому же люди использовали в разговорах столько новых слов и понятий!

Дэн усовершенствовал стандартную улыбку № 8, добавив ей загадочности и неопределенности шевелением левой брови, присвоил этому типовому выражению порядковый номер девять и теперь прикрывался им каждый раз, когда в обращенной к нему фразе понимал менее тридцати процентов осмысленной информации и опасался, что не сумеет ответить адекватно.

Впрочем, иногда то, что люди большую часть сказанного понимали неправильно, оказывалось не так уж и плохо. Люди настолько привыкли врать друг другу, что обманывали и сами себя. Давая тем самым Дэну интересную возможность говорить практически чистую правду — и быть уверенным, что ее все равно поймут неправильно.

Интересное ощущение. Новое.

Не неприятное…

«Почему ты сказала, что я задаю неправильные вопросы?»

«Ну, малыш, это просто! Потому что ты задавал неправильные вопросы, лапусик. Именно поэтому я так и сказала! А ты что подумал?»

«Я… я опять спрашиваю неправильно?»

«Умничка, пупсик! Ах, до чего же я люблю умных мужчин! Жаль, что ты не капитан, мужчин в форме я люблю еще больше».

«Почему ты тогда сказала, что «зачем» — это неправильный вопрос? Почему «почему» был правильным? Теперь я задаю правильный вопрос?»

«Малыш, ты меня волнуешь! Ну почему у тебя нет хотя бы фуражки…»

«Ты ответишь?»

«О-о-ох, милый, какой ты настойчивый, я просто таю, ты и мертвую уболтаешь! Все очень просто. Понимаешь, лапуля, «зачем» — это значит, что ты чего-то хочешь взамен. А «почему» — это значит, что ты просто хочешь. Сам. Изнутри. Ни для чего. Просто хочешь, и все. Улавливаешь ты мою мысль неглубокую, но верную?»

***

Пилот был странным.

Пожалуй, самым странным из них из всех — или Дэну так только казалось из-за того, что с пилотом приходилось общаться намного больше и ближе, чем с прочими. Доктор что — утренний укольчик, послеобеденная ингаляция, в промежутках: «Как самочувствие? — Спасибо, нормально». Капитан тоже не очень плотно наседал — быстрый раздраженный (и тут же виновато отдернутый) взгляд, «Ну вы работайте, работайте…» и пожелания приятного аппетита за обедом. Ну разве что иногда вовремя вклиниться подходящей фразой между ним и Владимиром, гася в зародыше намечающуюся ссору.