Рыжая заноза (СИ)

Чтобы преподаватели воспринимали меня всерьез, пришлось учиться. Яростно, остервенело. Только благодаря хорошей памяти, упрямству и способностям, доставшихся от отца, через какое-то время я (за исключением некоторых дисциплин) стала почти лучшей на курсе. Некоторые одногруппники смотрели на меня свысока, считая, что я все-таки явно не на своем месте учусь, а некоторые откровенно пользовались излишней добротой и часто просили списать. Таким нехитрым способом у меня неожиданно появились два друга: братья-близнецы Шон и Крис. Балагуры и авантюристы, часто заманивающие меня в свои загадочные дела. Целительство по совету декана я бросать не стала и с помощью профессора Алисы устроилась ассистентом в местную лечебницу. Приходила по субботам к обеду и возвращалась в общежитие уже в потемках. Работа была изнурительной, от кровавых ран не раз выворачивало наизнанку, да и платили гроши, но к маленькому пособию, которое я получала, являясь круглой сиротой, даже эти гроши были спасительными. К сожалению, из-за единственной тройки по физической подготовке стипендию мне не платили. Обидно, но Бугай был неумолимым и порой жестоким, называл меня безнадежной и все время советовал перевестись. Вот и сегодня. Полосу препятствий я еще одолела, а с зомби сразиться не смогла. Братья, всегда готовые помочь, в последний момент оттащили мертвяка, когда тот уже хотел вгрызться в мое тонкое горло. Бугай сплюнул и, как до этого Иладар, презрительно произнес:

— Пересдача, Карен. Пересдача.

Я тяжело плюхнулась на кровать и наконец-то дала волю слезам. Этот год был самый тяжелый, практика на носу, а без сессии никто не возьмет — так и до отчисления недолго. Прав был Светлый, надо было слушаться…

Разнюниться и забиться в молчаливой истерике, которая порой так нужна девушкам, мне не позволил стук в дверь. Причем стук этот был просто из вежливости, потому что в эту же секунду дверь широко распахнулась и в комнату вошли двое парней. Абсолютно одинаковых. Высокие, как и все боевики, подтянутые, голубоглазые, с волнистыми каштановыми волосами.

— Так и знал, что она тут хнычет лежит! — один из братьев опустился на мою кровать, бесцеремонно отодвинув ноги.

— Ну нет, малышка, что за слезы, — Крис укоризненно поцокал языком, а я стыдливо спрятала лицо в подушку.

— Нельзя реветь, у нас задание!

Ну вот, начинается…

Как я уже сказала, девушкой я была тихой, но слишком дружелюбной и доброй. И последние два качества очень часто отравляли мне жизнь. Те же братья, прекрасно зная, что редко отказываю в помощи, пользовались этим, порой сильно подставляя. Узнай воспитатели приюта, где мне пришлось провести юношество, что вот уже четыре года в Академии и общаге меня считают ярой нарушительницей всех правил, в ужас бы пришли. А любимую тетушку Авдотью и вовсе бы удар хватил. Светлый, наш уважаемый и любимый декан, даже удивляться перестал, когда ему докладывали о моих шалостях. Однажды сам застукал нас с братьями на кладбище, когда они увлеченно оживляли какого-то гоблина. Причем я тогда на стрёме стояла и радовалась, что они о моих способностях к некромантии даже не догадываются. Неделю потом за старшекурсниками некромантами зал убирали. Без магии. Учитывая, что обряды, которые проводит сей сомнительный факультет, отличаются мертвыми телами, кровавыми пентаграммами и прочими малоприятными ингредиентами, очень сложно было удержать рвотные позывы. Мне, поработавшей в лечебнице, пришлось намного легче, а братьям… Словарь нецензурной лексики пополнился изрядно.

Подавив стон, я все-таки соизволила встать, зло вытереть слезы и, глядя в глаза Криса, серьезно поинтересоваться:

— Дело-то хоть интересное?

— А то, — довольно хмыкнул парень. —За неинтересное столько бы не платили!

Решив, что сегодня два зачета я все равно уже не пересдам, а деньги лишними не бывают, плюнула и согласилась. Зря, наверное.

***