Рыжее знамя упрямства

Увы, Корнеич знал, что в этом есть доля правды. Хотя главная заслуга здесь была не Аиды, а ее мужа Феликса. Пока Корнеич целый год болтался то по больницам, то по заграничным командировкам, Феликс Борисович Толкунов – кандидат наук, преподаватель педагогического университета – активно и целенаправленно вживался в дела отряда. Надо отдать справедливость, организатор он был талантливый. И он, и жена его, кстати, отлично владели методом, который назывался "выходить на…" Они то и дело выходили на влиятельного депутата гордумы, на нужного чиновника мэрии, на авторитетных членов областного министерства просвещения и всяких других полезных людей. Это давало свои плоды. Не бросая преподавательской работы, супруги Толкуновы сумели принести отряду немало пользы. Подтвердили право на бесплатную аренду помещения, включили «Эспаду» в районное объединение детских клубов «Солнечный круг», добились там нескольких платных должностей (как они говорили – «ставок»). Одну, полную – «заведующего клубом» (хотя во флотилии «Эспада» слово клуб было почти неприличным) – взял себе Феликс Борисович. Другая, половинная, досталась Аиде (должность штатного психолога!). Еще одну «половинку» – Даниилу Рафалову, «помощнику заведующего по морскому делу и спорту». До этого Кинтель был нештатным инструктором. На жизнь он зарабатывал программистом в нотариальной конторе. Работа была, как он говорил, не бей лежачего, но и платили за не так себе. Лишние полставки в сложной жизни Кинтеля («холостяцко-многосемейной») оказались не лишние.

Зато Корнеичу сказали в клубном объединении, что, мол, так и так, господин Вострецов, двух заведующих клубом не бывает, и вам от вашей ставочки надо бы отказаться. Корнеич махнул рукой. К такому повороту он был готов. Зато свалил с себя массу забот.

Потом, время от времени появляясь в отряде, он слышал от Кинтеля и некоторых капитанов, что "какой-то здесь не тот крен". Чересчур много стало всяких "мероприятий": концертных выступлений с деламацией, участия в разных слетах, встреч со всякими представителями. Все меньше оставалось времени для занятий по устройству судов и маневрированию, для фехтовальных турниров и походов по окрестным лесам. Только занятия барабанщиков шли регулярно и часто. Барабанщики были нужны постоянно. Для приветствий на разных собраниях и конференциях. Пожилые ветераны, деловитые бизнесмены и улыбчивые дамы-методисты умиленно внимали маршам подтянутых, сверкающих аксельбантами и золотыми якорями барабанщиков, которые виртуозно обрабатывли палочками кожу высоких, "суворовских", барабанов.

Первого июня, в День защиты детей (надо же их защищать хоть раз в году!) вернувшийся из очередной поездки в Германию Корнеич оказался свидетелем карнавального шествия по главной улице Преображенска. Длинную колонну из клоунов, акробатов, литературных персонажей и пестрых колесниц возглавляли барабанщики "Эспады". Шли они не в ногу, лупили в барабаны вразнобой. Не потому что разучились, а потому что сам ритм праздника и резвящийся рядом оркестр не давали играть и шагать как надо.

Тогда Корнеич впервые взъелся по-настоящему. И крупно поговорил с Толкуновыми. "Барабанщики "Эспады" впереди клоунской толпы! Такого позора не было во все тридцать с лишним лет! Довели флотилию!" Супруги возражали вежливо, но уверенно. Мол, зато смотрите, какой у клуба… то есть у нашего отряда авторитет! Лучшее детское объединение в городе! Грамоты и призы! Нам обещан капитальный ремонт. Профинансирован загородный лагерь, где состоится слет профильных отрядов. Он и в прошлом году был, такой лагерь, и показал, что… Ну и так далее. А Феликс Борисович даже деликатно намекнул, что теперь Данил Корнеич Вострецов по закону здесь вроде бы уже никто…

Но Корнеич знал свои законы. Успокоился, подышал сквозь зубы и ответил что он на веки вечные – старший флагман флотилии. Это звание не отберут у него никакие губернаторы и депутаты. И что сейчас он соберет ветеранов «Эспады» разных лет, а те популярно объяснят непонятливым, что есть наша флотилия изначально и во все времена…

Правда, собирать не стал, долгое получилось бы дело. Для начала он в сердцах наорал на "морского инструктора" Кинтеля (который не обиделся, хотя был ни в чем не виноват, потому что и так "извивался тут, как мог"). Потом объявил общий сбор. На сборе он сообщил, что с нынешнего дня отменяются все дела кроме ремонта судов, который до сих пор шел еле-еле, и подготовки плаваний. Слава Богу, что есть еще две недели: все равно рыбинспекция не выпускает суда на воду раньше середины июня…