Рыжехвост. Помощник мага

Женщины исчезли на кухне, оставив нас наедине. Чашка горячего чая отлично подействовала на волшебника, вернув ему естественный цвет лица. В его глазах заплясали живые искорки, хотя до этого глаза выражали невероятную усталость. Хотя, назвать это заслугой чая было сложно. Спустя несколько минут Мериам с Хельгой вернулись, держа в руках подносы с горячей похлебкой. Мне же досталось блюдечко молока, которое я вылакал буквально за минуту. Только сейчас я понял насколько проголодался. Раньше от волнения я совершенно не чувствовал голода.

— Что же вас привело сюда? — поинтересовалась Мериам, устроившись в одном из кресел рядом с нами. Хельга последовала ее примеру.

— Это долгая история, — начал Архивус, покончив со своей порцией. — Пока воспоминания еще живы, не думаю, что моим друзьям захочется переживать их снова, рассказывая обо всем, что с ними произошло. Поэтому я расскажу эту историю так, как видел ее своими глазами. Услышав взрыв, я покинул дом и отправился к месту происшествия. Приближаясь к эпицентру происшествия, я понял, что это был дом моего друга Норберта. Люди, которые еще не разошлись по домам, рассказали, что сам Норберт и его гости арестованы. В том числе, в заключении оказался и мой помощник, Рыжехвост. Заскочив домой, я направился ко дворцу барона Каруса, чтобы внести ясность в ситуацию, но стража приняла меня очень холодно.

— Если это называется «холодно», то нападение намирийцев на Анкбург было небольшим недоразумением, — вмешался Ленс.

Архивус одарил его снисходительной улыбкой, но продолжил:

— Так вот, опуская наши приключения в замке, я перейду к сути. В Анкбурге мы теперь нежелательные гости. Не думаю, что наш след удастся отыскать, особенно ночью, но задерживаться долго мы не будем. Скорее всего, утром мы отправимся в путь.

— Не могу поверить, Арчи! А как же твоя лаборатория? Ты ведь всю свою жизнь посвятил опытам!

— Она надежно защищена, — на лице Архивуса заиграла улыбка. Он явно был чем-то доволен. — Я предполагал, что так может произойти, поэтому обеспечил надежную защиту своему дому. Ни одному из известных мне магов не пройти ее.

— Как и тебе, — отметила Мериам. — Не думаю, что о твоей лаборатории забудут и позволят тебе вернуться.

— Возможно, — пожал плечами Архивус. — Мы стоим на пороге больших перемен. Кто знает, чем закончится эта история.

— Ох, снова эти перемены, — вздохнула Мериам.

Услышав слова женщины, волшебник рассмеялся:

— Мир не стоит на месте, он меняется. Развивается и деградирует. Но что постоянно, так это — движение! Стоит тебе хоть ненадолго остановиться, и ты не заметишь, как отправляешься на свалку истории. Но не будем о глобальных вещах. Я не был здесь семь лет! Расскажи о себе и о том, что происходит в особняке.

— А что рассказывать? У нас как раз ничего и не меняется. После смерти Форга почти все слуги оставили меня, разбежавшись кто куда. Некоторые прихватили с собой что-нибудь ценное. Особняк опустел. Как видишь, со мной осталась только Хельга. Я освободила ее от обязанностей прислуги, но она не оставила меня. С тех пор мы так и живем здесь вдвоем. Стараемся поддерживать порядок, но с годами это получается все сложнее. Виноградная лоза оплела забор, на птичьем дворе сарай едва держится, а через щели среди досок лисы и ласки постоянно воруют кур и индюков. Урожай сохнет, крыша протекает. Нам не хватает рабочих рук.

Волшебник молча слушал рассказ Мериам и кивал головой.

— Позвольте помочь вам, — вмешался Ленс. — Так мы хоть немного отблагодарим вас за гостеприимство.

— Если это не затруднит вас, мы будем благодарны за помощь. Но сейчас всем нам нужно отдохнуть.

Мериам показала нам наши комнаты. Поднявшись на второй этаж, я был удивлен тому, насколько большим был особняк. На верхнем этаже располагались по три спальных комнаты с каждой стороны. Это были комнаты, в которых жила прислуга. Несмотря на общее запустение, комнаты были обставлены мебелью, а для каждой кровати было подготовлено чистое постельное белье.

Райсе досталась отдельная комната, как и Архивусу с Норбертом. Ленс же решил остаться с Громышем. Я решил не обременять хозяйку, занимая отдельную комнату и устроился вместе с ними. Мне не нужна была отдельная кровать — достаточно было мягкого ковра. Вот только подушку пришлось позаимствовать — привычка, оставшаяся со времен человеческого образа жизни, давала о себе знать. Стоило лишь коснуться подушки, глаза сами сомкнулись, и я провалился в сон.

На рассвете Ленс тихонько выскользнул из комнаты, а вот мне никак не удавалось открыть глаза. Только услышав, поблизости шорох, я подскочил. Оказалось, что это Громыш проснулся и открыл глаза. Ему явно было лучше, чем вчера, но он все еще был бледным и едва шевелился.

— Привет! Ты как? — поинтересовался я. — Мериам пообещала приготовить тебе немного куриного бульона.

— Привет, малыш. Кажется, я в порядке. Вот только сил подняться нет.

— Ты ведь в курсе где мы?