Рыжеволосая танцовщица

– Так я и думала. Неудивительно, что ты все время выигрывал. Клэнси не допускает, чтобы ты хоть в чем-нибудь проигрывал, даже если это всего лишь шашки. – Она оглядела горизонт. – А кстати, где он? Что-то я не вижу никаких признаков яхты. Он действительно где-то поблизости?

– Зная Клэнси, ты можешь в этом не сомневаться, – сухо сказал Алекс. – А если ты его не видишь – это значит только, что он хорошо спрятался. Он знает, что я с него голову сниму, если он тебя внезапно испугает.

– Ну что ж, я рада, если он действительно где-то поблизости. – Сабрина инстинктивно сжала руку Алекса. – Почему бы тебе не разрешить ему жить с нами на вилле? Зачем тебе подвергать свою жизнь опасности, Алекс?

– Какой опасности? Что может случиться? – беззаботно произнес он. – Клэнси просто любит порисоваться, показать, какой он незаменимый. – Он покосился на ее озабоченное лицо. – Впрочем, спасибо, что ты обо мне заботишься. Я уже, кажется, кое-чему от тебя научился. Так что воздержание, и пожалуй, действительно полезно. Никогда бы не подумал, что меня будет наставлять на путь истинный Гекльберри Финн!

Она остановилась и посмотрела на него.

– На тебя так плохо действует воздержание? – нахмурилась она. – Бедненький! А я-то думала, что все эти дни ты искренне наслаждался моим обществом! Что до меня, то я радовалась каждой минуте, проведенной вместе с тобой.

– Я тоже, – произнес Алекс, не придавая своим словам особого значения. Но когда увидел, что в ее глазах стоят слезы, он посерьезнел. – Ну вот ты и обиделась! – воскликнул он огорченно. – Почему это все рыжие такие эмоциональные?!

– Не обобщай. – Губы Сабрины дрогнули. – Я – это еще не все рыжие из твоего гарема. Я – это только я, Сабрина Кортни.

– Хорошо, беру свои слова обратно, – все так же хмуро произнес Алекс. – Почему ты такая чувствительная, Сабрина Кортни? – Он помолчал. – Впрочем, ты права, уж мне-то грех на что-то жаловаться. Не знаю, как я тебя, но ты меня вполне устраиваешь. И не так уж ты и чувствительна, чтобы это представляло угрозу для меня.

– Ну так решайся, Алекс, – твердо произнесла она. – А то твое настроение, похоже, меняется каждый час.

– Я действительно запутался! Впрочем, я это чувствую с тех пор, как впервые увидел тебя.

Он крепко взял ее за руку и решительно повлек за собой в пальмовую рощу, находившуюся неподалеку.

– Пошли, нам надо поговорить. В роще Алекс сбросил свой «рюкзак» на землю и взял ее за плечи.

– Садись, – предложил он. – Возможно, разговор будет долгим.

Сабрина опустилась на землю. Алекс сел рядом.

– Я слушаю, – сказала Сабрина, глядя через плечо Алекса на темно-синюю гладь залива.

– Не отворачивайся, Сабрина. – Он повернул ее лицом к себе. – Останься со мной, Сабрина. Впервые с тех пор, как мы приехали на остров, я вдруг почувствовал, что ты словно удаляешься от меня.

Его лицо, за минуту до этого хмурое, вдруг стало нежным.

– Вернись ко мне, родная, – проговорил он. – Я скучаю по тебе.

– В самом деле? Я в этом не уверена.

– Будь уверена, – произнес он, лаская ее. – Ты знаешь, сначала, когда мы решили, что наши отношения пока будут платоническими, я думал, что для меня это будет сущий ад. Я думал, что каждую ночь я буду ворочаться, словно на раскаленных углях. И знаешь, что я обнаружил вместо этого? Сказать?

Сабрина медленно кивнула, не в силах отвести взгляда от завораживающих темных глаз Алекса.

– Я нашел надежного друга, с которым хотел бы остаться на этом острове навсегда, даже если нам суждено прожить вместе тысячу лет, Я нашел женщину-ребенка, женщину-друга, которая вместе с тем умудряется оставаться невероятно женственной.

Голос Алекса звучал очень тихо, это был почти шепот.

– Я нашел свою вторую половинку, такую близкую, что иногда мне кажется, я знаю даже твои мысли. – Он покачал головой, слегка усмехнувшись. – Не знаю, можешь ли ты читать мои мысли. Если да, то это избавило бы нас от недопонимания.

– Тебя действительно порой очень сложно понять, Алекс, – так же тихо произнесла Сабрина. – Когда я впервые увидела твой портрет, ты показался мне загадочным, словно сфинкс, который хранит какую-то тайну.

– Действительно, я человек скрытный, – признался он. – Думаешь, я этого не знаю? Но от тебя я стараюсь ничего не утаивать. Я раскрыл перед тобой всю душу, хотя не скрою, что раскрывалась она с трудом, словно заржавевший замок. Впрочем, не думаю, чтобы на дне моей души ты увидела то, что стоило скрывать, от чего бы ты бежала в панике.

Она покачала головой.

– Нет, тот человек, которого я успела увидеть в тебе, как раз мне очень нравится. До сих пор, по крайней мере, я не увидела в тебе ничего такого, что оттолкнуло или испугало бы меня.