Рыжеволосое солнце (СИ)

Гарри стоял, небрежно облокотившись одной рукой о деревянный дверной проем, а в другой руке вертел свою волшебную палочку. Его цветастые шорты сейчас выглядели хуже некуда: помятые, все в какой-то муке, да еще и снизу завернулись немного. Да и сам он сейчас, конечно, был не фонтан: опухшие от сна глаза, все еще оставшиеся под ними синяки. Волосы, как и всегда, торчали в разные стороны, но зато глаза его были полны смеха и задора. Джинни стояла на один шаг впереди. Ее довольно длинные густые рыжие волосы были заплетены в косу, а глаза уже наливались слезами, и Джинни еле сдерживала себя, чтобы не засмеяться во весь голос.

— Доброе утро, дети! — торжественно провозгласил Гарри, не отводя насмешливого взгляда от Альбуса, который уже начинал немного отходить от мастерски наложенных на него веселящих чар. Да, сестра постаралась на славу.

— Доброе, — тихо пробормотала Лили и поняла, что уши ее наливаются краской. Но все присутствующие в комнате решили сделать вид, что смущения Лили, которое было совершенно непонятно чем вызвано, они не заметили.

— Приветствую вас, господа родители, — Джим только сейчас понял, как же он не выспался из-за пакости младшего братца, поэтому, не дожидаясь ответа, сонно зевнул и рухнул обратно в постель, после чего закутался в теплое и уютное одеяло, подобно кокону бабочки.

— Джейми, хватит спать, — усмехнулась Джинни. — Кстати, веселящие чары, наложенные на Ала, твоих рук дело?

Джеймс Поттер недовольно фыркнул, демонстративно закрыл ухо подушкой, лежавшей рядом, и пробормотал что-то очень похожее на «Лили».

— Лили? — вопросительно поднял бровь Гарри, взглянув сначала на дочь, а затем на среднего сына, у которого уже почти прошли дикие приступы смеха, и сейчас он только судорожно хватал ртом воздух.

Девчонка лишь гордо вздернула подбородок, обезоруживающе улыбнулась и громко провозгласила:

— Я.

Ал только кивнул, а мгновением позже громко икнул, чем вызвал сдавленный смешок у брата.

Лили вздохнула, не снимая со своих губ улыбки. Она-то думала, что родители сейчас будут ругать ее за то, что применила эти чары на родном брате, да еще и на каникулах, когда волшебством пользоваться строго запрещено, но каково же было ее удивление, когда на губах отца появилась гордая улыбка.

— Лили, эти чары же только на третьем курсе проходят, — скорее утвердил он, чем спросил, ведь и сам прекрасно помнил, как профессор Флитвик обучал его этим чарам.

А откуда же Лили знает это заклинание? Может быть, школьную программу немного изменили или расширили? Да нет, не может такого быть. Случись такое, Гарри бы первый узнал об этом от Гермионы.

— Ну, мы с Сарой немного читали о «Риктумсемпре», вот и научились.

— Стоп, вы вместе с Сарой выучились этому заклинанию, всего лишь прочитав параграф в учебнике?

— Нет, почему параграф? Еще мы читали много справочников по чарам, много тренировались, а потом под конец и у профессора спросили.

— Вот это да! — ахнула Джинни и ласково потрепала дочь по растрепанной макушке. — Молодцы.

Лили лишь смущенно улыбнулась и весело подмигнула ухмыляющемуся отцу.

— А как же… — неуверенно начал Альбус. Мальчишка уже успел вдоволь отдышаться и сейчас чувствовал себя лучше некуда, хотя пресс его все еще немного побаливал от длительного смеха. — Как же наказание? Министерство ведь запрещает использовать магию несовершеннолетним волшебникам вне Хогвартса.

— Ой, Ал, я тебя умоляю, — демонстративно закатил глаза Гарри и сложил руки на груди, от чего челюсть всех детей, включая «спящего» Джеймса отвисла, — кому нужны эти правила? — теперь пришла очередь Джинни удивляться. — Тем более ты сам сегодня утром убирал снег с помощью магии, я прав?

Из-под одеяла послышался тихий сдавленный смешок, а мгновение спустя громкий хохот заполнил всю комнату и, наверное, весь дом.

В голове у Лили даже возникла картина: Кричер кидает все тарелки, которые держит в руках, на пол и с визгом кидается к выходу из кухни. Да, трудно было представить Кричера в таком состоянии, но девчонка все же сделала это, что и вызвало у неё усмешку.