Рыжие лисьи уши

- Убить защитников. Они помеха, - короткий приказ, от которого у авроров похолодело на душе, а передние ряды Пожирателей Смерти сделали шаг вперед.

Можно задать вопрос - а где же в такой важный момент делся Альбус Дамблдор, директор Хогвартса и прочая-прочая?

Всё дело в том, что пять минут назад к нему прилетел Патронус Флитвика с очень настойчивым требованием немедленно явится на Астрономическую Башню.

С нее-то он и увидел появление армии Тьмы. Потому у него не было времени на недоумение по поводу отсутствия тут полугоблина - Белый Генерал судорожно возводил щит вокруг школы, выводя чары, которые вообще-то должны были изначально быть в активном состоянии, на полную мощность.

И только он собирался призвать Фоукса и перенестись для начала в свой кабинет, как он ощутил, что тщательно возведенный щит тут же рушится.

Неверяще смотря на тающие куски щита он вздрогнул когда его окликнули.

И вновь вздрогнул от неожиданности узнавания голоса, величайший маг столетия медленно обернулся.

- Как Вам представление, Альбус Дамблдор? - из-за одной из колонн вышел худощавый и очень бледный мужчина с острыми чертами лица, впрочем которые ему чертовски шли и навевали ассоциации с Детьми Ночи.

- Т-том? - пожилой маг неверяще посмотрел на своего бывшего ученика, при этом порываясь в очередной раз взглянуть на поле боя, что уже разворачивалось на территории Хогвартса, и вновь посмотреть на беснующегося в ее центре Волдеморта, что окончательно утратил любое сходство с человеком превратившись в змееподобную тварь. - К-как?

- Позвольте мне не отвечать на этот вопрос... учитель, - очень знакомая змеиная улыбка тенью скользнула по губам Темного Лорда, что неведомым образом был в двух местах одновременно, и смог при этом вернуть себе прежний облик.

- Я давно не твой учитель, Том, - голос директора Хогвартса был сух и жесткий.

- О! - смутно знакомо прищурился темный маг, медленно разводя руки в сторону. - Вы именно, что Учитель. И дали мне многое. Начиная с нашей первой встречи, когда вы показали нищему сироте, что он ничто, и лишь сила важна, продолжая тем, как вы парой слов сначала обрекли недалекого великана на пожизненное клеймо убийцы, а потом заполучили, в его же лице, вернейшего из слуг... И заканчивая не столь давними событиями: фальшивое Пророчество, - на этих словах из воздуха соткалась каменная статуя, в которой Белый Генерал с содроганием опознал Трелони. Повисев с мгновение, она рухнула на площадку, и, от удара об оную, раскололась на несколько больших кусков.

- Ведь что может быть лучше чем борьба Добра со Злом. Но для этого нужен Герой, - распахнув мантию невидимку и скинув ее капюшон, спокойно закончил за своим антиподом в этом театре безумия Гарри Поттер, что был облачен в полный боевой доспех мага, сшитый из шкуры убитой им же хвостороги и с очень примечательным посохом в левой руке. В правой же был зажат одноручный меч с которого медленно стекали клубы холодной дымки, как бы намекающие на неслабое зачарование оружия. - Но также необходим и Злодей, - легкий поклон самого Темного Лорда сопровождался ироничной усмешкой. - Ну и наконец - Великая Эпическая Битва! - кончик клинка указал в сторону сражения, где медленно пятящиеся авроры, осознавшие, сто брать в плен никто не будет, вынуждено сдавали позиции под натиском толпы инфери, что спустили с поводка. - И вот всё идет как должно. И вскоре фокусы Добра и Зла должны сойтись в финальной битве, после чего Добро поставит Зло на колени и жестоко, а главное - показательно, его убьет, - маг расплылся в язвительной улыбке.

- Но есть маленькое "но", - вновь взял слово Темный Лорд. - Простите нас, Учитель, но этот, последний, урок, мы вынуждены сорвать и взять управление этим спектаклем безумия в свои собственные руки.

- Ведь никому не нравиться, когда его жизнь расписывают на годы вперед. Также как и саму смерть. И нет ничего странного в том, что ребенок, которого отправили в личный ад, не желает подыхать во имя тех, кто его туда же отправил и благополучно забыл на десять, слишком долгих, лет, - голос Поттера был ровным. Только вот по мере его монолога проступающие чешуйки и разгорающиеся внутренним светом зеленые глаза с вертикальным зрачком как бы намекали, что он не так уж и спокоен. Да и под конец сам голос стал более гулким и рокочущим. Драконьим.

- Ведь, что будет, если в битву вмешается кто-то третий? - улыбка Риддла была очень... ехидной. А вместе с его словами поле битвы затопил свет. Но не мягкий солнечный, а белый с синим отливом. Колючий и холодный. Обжигающий сетчатку глаз через судорожно зажмуренные веки. А вместе с ним в уши ввинтился звук, который, как надеялся Дамблдор, он уже никогда не услышит - вой маггловской военной сирены возвещающей об очередной бомбардировке.