Рыжие волосы, зеленые глаза

Затем он стал искать место, где бы присесть. Петер Штраус был не из тех, кто может где бы то ни было остаться незамеченным. Сто двадцать килограммов его веса были гармонично и пропорционально распределены на ста девяноста сантиметрах его роста, но все же он с трудом устроился в одном из пластмассовых кресел, стоящих у стены. Ему было непривычно находиться среди простых людей. Он жил в другом мире, мире бизнеса, деловых встреч, конкуренции. В этом громадном холле он чувствовал себя потерянным. Мужчины и женщины, в тревоге ожидавшие известий о судьбе своих родственников, знакомились, завязывали разговор, начинали делиться своими горестями, заставляя его еще острее ощущать, насколько он далек от них. Вдруг он вспомнил слова молитвы «Отче наш», и в эту минуту окружавшие его люди стали ему как будто ближе. Он понял, что слишком долго жил в разреженном воздухе, среди высокогорных льдов своей экономической империи, окруженный фальшивыми улыбками и льстивыми комплиментами завистников.

А ведь когда-то и он был одним из таких людей. Он создал свое колоссальное состояние практически из ничего, в беспощадной и упорной борьбе за успех.

— Я родился в бедности, — с гордостью повторял он окружающим, — и всем, что у меня есть, обязан только самому себе.

Двери кабинета, в котором находилась девушка, распахнулись, один из врачей сделал ему знак войти. Штраус был выше его на целую голову.

— Как она? — спросил Петер.

— Она вне опасности.

— Хорошая новость.

Врач кивнул, соглашаясь, но потом добавил:

— Однако ее здорово отделали. Состояние тяжелое.

— Насколько тяжелое?

— Ее изнасиловали, накачали наркотиками и избили так, что в ухе лопнула барабанная перепонка.

— Сделайте все возможное, чтобы она поправилась, — приказал Петер Штраус.

Врач пристально посмотрел на него.

— Есть еще одна деталь. На первый взгляд она может показаться незначительной, но это не так. Она была девственницей. Поэтому вы понимаете, какая это психологическая травма для девушки.

Петер Штраус приблизился к Марии, лежавшей на переносной койке пункта «Скорой помощи», и взглянул на нее с нежностью.

— Она похожа на ангела, — тихонько заметил он.

Девушка на мгновение приподняла веки, но ее взгляд был отсутствующим и пустым.

— Кто мог причинить ей столько зла? — спросил Петер, вглядываясь в опухшее от побоев лицо Марии.

— Наверное, этого мы никогда не узнаем, — ответил молодой врач.

— А может, и узнаем, и даже скорее, чем вы думаете, — неожиданно зло ответил финансист.

— Придется сообщить об этом случае в полицию, — напомнил доктор.

— Выполняйте свой долг.

— Эта история наверняка попадет в газеты. Не исключено, что будет упомянуто ваше имя.

— Сколько ей может быть лет? — задумчиво спросил Штраус.

— Не больше двадцати.

— Она из Болоньи?

— Неизвестно. Документов при ней нет, а говорить она пока не может.

— Когда же она придет в себя?

— От физических повреждений, я думаю, она оправится через несколько дней. А вот преодолеть психологическую травму… Для этого потребуется много времени.

— Понятно, — кивнул Петер, прощаясь с врачом и бросая последний взгляд на Марию.

Вопреки обыкновению он в эту ночь спал мало и скверно. Перед глазами у него стояло это обезображенное побоями ангельское лицо. Петер чувствовал себя необъяснимым образом вовлеченным в дело, вроде бы вовсе его не касавшееся. К жалости, которую он ощущал к девушке, примешивалась жажда мести. Он еще не знал как и когда, но был уверен, что найдет обидчиков этой несчастной девочки и заставит их заплатить за зло, которое они ей причинили.

* * *

Петер провел ночь в номере «люкс» отеля «Бальони». В десять утра его секретарь объявил ему о прибытии месье Огюстина Панглотта по кличке Нос, которой его наградили за удивительную способность распознавать и классифицировать запахи. В этом сложном и необычном искусстве Панглотт был непревзойденным мастером, и производители пахучих эссенций дрались за него, не считаясь с ценой. Он был первым, кто понял и вовремя оценил всю важность феромонов, летучих веществ, придающих духам мощный эротический заряд. Сотрудники Штрауса месяцами вели переговоры с этим капризным гением, так как финансист решил запустить на рынок новые духи «Блю скай» в сочетании с коллекцией одежды под той же маркой. И вот теперь договор был готов к подписанию. Петер приехал в Болонью, чтобы все завершить.

— Он там, в гостиной, ждет вас, — торопил его секретарь.

— У меня нет желания с ним встречаться, — сказал Петер, просматривая утренние газеты.

Секретарь был явно обескуражен. Никогда прежде Петер Штраус не вел себя с ним подобным образом.

— Что же мне ему сказать? Встреча была назначена загодя, и Панглотт специально приехал из Ниццы, — настаивал он.

— Пусть договор подпишут наши юристы. Мне сегодня с утра нужно заняться другими делами.

Оставшись один, Петер позвонил в клинику «Салюс», чтобы справиться о девушке с рыжими волосами. Ему ответил заведующий отделением, куда поместили Марию.

— Как она? — спросил Петер.

— Она еще в шоке. И абсолютно ничего не помнит о происшедшем, — объяснил врач.

— В полицию сообщили?