Рыжий 2

А дома меня никто не ждал. Вернее, дома никого не оказалось. На мои стуки и звонки внезапно открылась дверь соседей Померанцевых. И заспанный дядя Лёша огорошил меня известием:

— Не трезвонь. Дома у вас никого. Бабка твоя в больнице. Аппендицит ей вырезали.

Глава 14

— Вот. Держи ключи от вашего сейфа, — участковый протянул мне увесистую связку ключей, слепленную магнитом. — Да не переживай ты так, всё у неё нормально, она там уже давно, на днях и выписать должны, — успокоил он меня, широко зевнул и попытался скрыться за своей дверью.

— Дядь Лёша, подождите. А в какой она больнице? В районной или городской?

— В городской, в хирургии. Больше ничего не знаю. Всё, пока, — и он захлопнул дверь перед моим носом.

Мда уж. Съездил в Москву за сувенирами. А тут бабуля аппендицит умудрилась словить. Я по своей необразованности считал, что это болезнь молодых. Ладно, сначала домой. А то времени начала шестого. Никто меня до девяти утра в больницу не пустит.

И тут оказалось, что оба замка на новой двери уже открыты, а дверь закрыта только на мою магнитную защёлку. На второй двери все замки и защелка были закрыты.

Это что же получается? Кто-то попытался вскрыть нашу дверь, но защёлку найти не смог. Может, дядя Лёша зачем-то приходил? Да не. Зачем ему? Да он бы и сказал или как минимум закрыл замки назад.

В квартире было темно и щелканье выключателями света не прибавило. Пришлось лезть в щиток. Точно, автомат выключен. И явно не бабулей. Видимо воры, посчитав, что столкнулись с хитрым электрическим замком, попытались его нейтрализовать. Но у них ничего не получилось. Ай да я! Слава великому мне!

Дома в срочном порядке пришлось решать проблему с пропавшими продуктами в холодильнике. А было их прилично, видимо остатки не съеденного на Новый год. Пока выкидывал продукты, отмывал холодильник, приводил после этого себя в порядок, не заметил как пролетело время.

На завтрак отварил рожек и заварил чай. Если её вот-вот выпишут, то надо за оставшееся время: сделать генеральную уборку и закупить продуктов. Успел только прибраться в квартире, как позвонила бабуля.

— Алло! Женька? Здравствуй, родненький. Извини, что я у тебя такая невезучая, — затараторила телефонная трубка её голосом.

— Привет, ба. Как ты там? Тебе что-то нужно?

— Всё уже хорошо, завтра должны выписать. Жень, ты коньяк можешь где достать? А то хочу хирургу подарить.

— Да, ба. Найду коньяк. Ещё что?

— Сбегай к Валентиновне, к нашей руководительнице хора. Я ей уже звонила. Она тебе даст коробку конфет «Птичье молоко», заведующей хирургическим отделением подарю. И несколько трёшек принеси. И если будешь на рынке, купи мне баночку кислого молока с пенкой. Поллитровую, не больше. Только банку из дома возьми на обмен.

— А как к тебе попасть? Хирургия на втором этаже рядом с реанимацией? В какой ты палате?

— Женька, не суетись. Подноси всё к часу, я спущусь на лифте и заберу. А то на вахте досматривают что несут больным, и тебя с коньяком не пропустят.

— Да я и сам к тебе пройду, как в прошлый раз.

— Не надо, Жень. А то меня ругать будут. Хорошо?

— Хорошо, ба. А завтра? Тебя встречать?

— Нет. Я тут договорилась, меня на скорой привезут, после обеда. Алло, внучек?

— Что, ба? Еще что-то? Может, одежду какую.

— Не, просто в трубке щелкнуло что-то, я думала что связь прервало. Ну, всё. В час, чтобы как штык был! Понял?

— Понял, ба, — ответил я уже коротким гудкам.

Вот старушка-то боевая. Бесплатный таксофон был в холле первого этажа, а значит, она уже вовсю сама передвигается.

Пришлось в темпе вальса вскрывать тайник в тумбочке и извлекать одну из бутылок с коньяком «Лучезарный». А затем бежать к бабулиной руководительнице за конфетами. На обратном пути заскочил на колхозный рынок. Обычно народ ходит на рынок часам к пяти или шести утра, к приезду сельских продавцов. У них всё же дешевле чем потом у перекупщиков. Колхозники стремятся поскорее продать своё и успеть на работу, а городские этим пользуются.

Я же пришёл слишком поздно и рынок был уже почти пустым. Но нужными мне продуктами я всё-таки смог закупиться. Хотел купить рыбки, чтобы сварить ухи, но было уже слишком поздно и рыбы не было от слова «совсем». Пришлось купить курицу, сварю бабуле завтра бульончик. Фиг его знает, что после такой операции можно есть, но куриный бульон можно всегда.

Про кислое молоко я чуть не забыл, как и забыл дома банку на обмен. Хорошо хоть сунулся в молочные ряды, чтобы прикупить масла и сыра, и только увидев разнокалиберные банки с кислым молоком, вспомнил о бабушкиной просьбе. Пришлось переплачивать пятьдесят копеек за банку.

Покрутился еще по рынку, но ближе к полудню продавцов было уже совсем мало, или перекупы или кугуты[77] какие-то. Тьфу, понабрался здесь словечек, даже торговаться научился, выучив несколько торговых мантр типа: на рынке два дурака — один дорого покупает, другой дёшево продаёт. А всё от неё, от старой. Ладно, пора домой и к ней в больницу бежать.

…