Рыжий ангел

– Ночей осталось всего четыре.

– Ах, любовь. – Томас мрачно опустил голову.

– Или вожделение. – Адриан открыто посмотрел на Томаса. – Давно уже женщина не влекла меня так, как она – Он улыбнулся. – У нее божественное тело.

Томас опустил глаза.

Адриан знал, что нехорошо говорить об этом другу. Совершенно очевидно, что Томасу не нравятся отношения Адриана и Кристины. Томас никогда не признался бы в этом. Он даже встал на сторону Адриана, когда другие критиковали его за ветреность. Пусть лучше женщина, которую они выследили в лесу, станет его любовницей, чем сохраняет прежнюю враждебность. Но Адриан знал, что Томас не одобряет его увлечения.

Граф, пожалуй, поглупел из-за этого. Адриан сознавал это лучше Томаса.

Улыбнувшись, он сунул руку во внутренний карман жилета.

– Знаешь, Томас, она совершенно не страдает. Она именно там, где хочет быть.

– Да. – Томас оставался мрачным.

Адриан бросил на стол сложенный лист бумаги и сел.

– Наш новый товарищ Кабрель достал это для нас, – обратился он к собравшимся. – Но, разумеется, сначала нужно все проверить. – Адриан развернул бумагу. Это была подробная карта подземелья аббатства в Лиможе.

В эту ночь не было игры в карты.

Адриан вместе со своим отрядом планировал очередной рейд, чтобы спасти в Лиможе арестованных аристократов. Он прекрасно знал, что ему не следует этого делать. В этом месяце французские власти удвоили награду за информацию о нем. Английский министр иностранных дел до сих пор не знал, что Адриан является вдохновителем «неофициального английского вмешательства в дела Франции и похищения узников из тюрем». Клейборн по-прежнему посылал Адриана гоняться за собственной тенью. Но мольбы о помощи от друзей и родственников узников не стихали. И Адриан не смог отвернуться от них. Уже не меньше десятка его старых друзей и знакомых отправились из тюрьмы прямо на гильотину. Адриан намеревался спасти деда от этой участи, вывезти его из Франции и тем самым выбить из рук Клейборна главный козырь.

Филипп де Лафонтен, дед Адриана, верил, что свободно живет в Париже. Он ходил по делам, покупал привычные мелочи, писал письма, в которых жаловался на здоровье, на слабеющую память, на невнимательного внука, и как-то ухитрялся переправлять их через пролив. Адриан, не посвящая деда в подробности своей деятельности, старался объяснить старику, что тот очень рискует при нынешнем французском режиме. Что ему нужно переехать в Англию, где титул, во всяком случае, титул Адриана его защитит.

Адриан знал, что за дедом в Париже тщательно следят. Ищейки Клейборна наблюдали за ним, сменяя друг друга. Вывезти его будет непросто. Особенно потому, что раздражительный старый джентльмен не желает уезжать с родины. Адриана это злило. Он не мог придумать никакого плана, чтобы быстро вытащить старика из его обожаемого Парижа.

Увы, в последнее время беспокойство не оставляло графа. Хотя до сих пор все срабатывало, Адриан не знал, как долго просуществует его безумный обман. С Филиппом де Лафонтеном пока все в порядке. Клейборн успокоился. Все лето Адриан снабжал его устаревшей информацией и несущественными деталями, придавая правдоподобность поискам «безумца, возглавляющего группу отщепенцев». А сам тем временем вместе с отрядом продолжал действовать. Начиная с мая они вывезли в общей сложности шестнадцать человек за пять рейсов. Французские власти подняли крик. Обещанная награда подтверждала, как мало им известно. И Клейборн – Адриану впору было смеяться, – Клейборн был поглощен преследованием этого фантома, отказываясь признать долгожданную добычу в Адриане, который сидел напротив него, обсуждая последующие поиски «безумца».

В последнюю встречу Клейборн развернул перед Адрианом диаграмму. На ней были подробно указаны все прошлые рейды и все порты, через которые вывозили беглецов. Адриан был в ужасе. В бумаге перечислены все те места, где он во Франции чувствовал себя как дома, все его старые убежища в Париже и Нормандии. Но что сделал умный министр с этим «портретом» своего «безумца»? Он похвалил себя за то, что вспомнил про Адриана и убедил его помочь. Помочь поймать кого? Самого себя?! Адриана пугала слепая логика этой затеи. Он был исключен из списка подозреваемых, потому что считался «распутником, испорченным а никудышным человеком». Потом его назвали единственным, кто способен найти «настоящего гения международного саботажа». Клейборн не мог понять, что человек, разительно отличающийся от него в приватной жизни, мог быть умен и хитер в других делах. Это означало, что Адриану придется участвовать в этой шараде, балансируя на лезвии ножа. Пока ему это удавалось. Нужно удержать это хрупкое равновесие.

Кристина слышала, как Адриан поднимается по лестнице. Узнала она и голос Томаса среди тех, кто вышел несколькими минутами раньше.

Не очень это любезно с его стороны – уйти, не попрощавшись. Но в последние дни это стало обычным явлением. Томас предпочитал избегать ее.

Дверь открылась. Адриан, казалось, не удивился, что Кристина еще не ложилась.

– Уже довольно поздно, – сказала она.